Но Фергюсон отстранился, оставив ее гореть и задыхаться от желания.
— Фергюсон, — прошептала она, притягивая его к себе.
Он судорожно вздохнул.
— Если мы не остановимся сейчас, я могу не сдержаться.
Он помог ей сесть и отстранился. Мадлен не возражала, одного этого признания было достаточно, чтобы счастье переполнило ее душу. Она со вздохом посмотрела на Фергюсона. Никогда Мадлен не видела его таким расстроенным. И причина этого — она. При этой мысли у нее закружилась голова. Он приоткрыл шторку на окне и посмотрел наружу.
— Мад, приведите себя в порядок, мы скоро будем на месте.
Она посмотрела на свою одежду. Если они только притворяются любовниками, то почему ведут себя, как настоящие влюбленные? Что же происходит между ними?
— Где мы? — Мадлен поспешно расправила кружева шейного платка и застегнула рубашку.
— Я нашел для вас дом. Он находится во владении Ротвелов, но мне пришлось заплатить жильцам кругленькую сумму, чтобы они освободили его немедленно. Когда вы увидите, где он расположен, то поймете почему.
Мадлен едва успела привести себя в порядок, как карета остановилась. Фергюсон помог ей выйти. Они стояли перед небольшим домом, который находился всего в нескольких кварталах от фешенебельного Беркли-сквера. Жить в этом месте было мечтой любой куртизанки. Здесь у мадам Герье не будет любопытных соседей и ей не сможет докучать сброд из Мейфэра.
— Никого не удивит то, что я поселил вас поближе к себе. Ротвел Хаус находится в конце улицы, вон там, на пересечении Дувра и Пикадилли, — Фергюсон словно читал ее мысли. — Но самое большое преимущество заключается в том, что задний двор примыкает к конюшням Солфорд Хауса. Вы сможете незаметно возвращаться домой.
Мадлен была в восторге: Фергюсон нашел блестящее решение проблемы. Но благодарить было некогда. Перед ними распахнулась дверь, на пороге появился молодой красивый дворецкий с прекрасными каштановыми волосами. Он низко поклонился ей:
— Мадам Герье, добро пожаловать домой. Меня зовут Бристоу. Счастлив служить вам, миледи.
Дворецкий отступил в сторону, и Фергюсон провел ее в прихожую.
— Слава небесам, сестра прислала своих слуг! Я бы нигде не нашел прислугу за столь короткое время.
Присутствие красавца-дворецкого объяснялось участием Элли. Его темные глаза блеснули, когда он принимал плащ и шляпу у Фергюсона. Мадлен остановилась в прихожей, осматриваясь. Этот дом был гораздо меньше, чем у тети. На первом этаже было всего четыре комнаты, где отсутствовали какие-либо личные вещи, все блестело чистотой, ярко горели свечи.
Фергюсон взял ее за руку и повел вверх по лестнице:
— Бристоу покажет вам остальной дом завтра. Сейчас у нас мало времени, вам нужно переодеться, если вы хотите успеть домой к началу бала.
У Мадлен никогда не было собственного дома, она всегда жила у Стонтонов. И пусть этот дом тоже не был ее собственным, она почему-то задумалась над тем, какие шторы лучше повесить в гостиной, и покачала головой, прогоняя нелепые и опасные мысли. Этот дом, эта жизнь, этот мужчина — все было не для нее. Она проживет здесь месяц, а потом вернется к простой степенной жизни у Стонтонов. А если ее тайна откроется, она обнаружит себя в изгнании. Как бы то ни было, здесь она проживет совсем недолго, поэтому нужно все хорошенько запомнить. В первую очередь — это ощущение собственного дома. Фергюсон провел ее через гостиную на втором этаже в маленький будуар, окна которого выходила на задний двор. В центре комнаты стояла великолепная кровать с роскошным темно-зеленым пологом и покрывалом из полупрозрачного шифона, возле камина — изящная оттоманка с бархатными подушками, такая же была в салоне Элли. Напротив оттоманки стояло кресло, обитое такой же прекрасной тканью, а между ними — маленький столик. Комната выглядела как настоящее любовное гнездышко, в котором парочка могла проводить дни и ночи напролет. К другой стене приткнулся туалетный столик, уставленный хрустальными флаконами и керамическими сосудами. Без сомнения, это были духи и косметика. Дверь возле столика явно вела в гардеробную комнату. В доме царила волнующая атмосфера: вероятно, виной всему был блеск роскошной ткани; ничего подобного она не ощущала в скромных, блеклых комнатах Солфорд Хауса. Мадлен с сожалением подумала, что ей не доведется поспать на этой огромной кровати или почитать книгу, лежа на оттоманке.