– Почему бы вам не подняться к себе и немного отдохнуть? – предложил герцог. – А я пока почитаю и присоединюсь к вам позже.
– День был утомительный, милорд, – согласилась герцогиня. – Я приму ваш добрый совет.
– Возможно, так будет нечасто, Каро, – ответил он, блеснув глазами, и усмехнулся при виде ее удивленного лица. – Бегите, дорогая.
«Что ж, – думала Эмили, пока герцогиня спешила наверх. – Ты оказался довольно интересным человеком. Герцогиня должна быть очень умна, чтобы не дать мужу обнаружить то, чем занималась почти три года».
Бедному Годрику ничего подобного в голову не приходило, но он был стар и болен и мечтал только об уютной постели. Больше его ничего не интересовало. Каро обязательно навещала его, возвращаясь домой. И Годрик Траэрн был вполне доволен своим существованием. Он женился, чтобы защитить ее, а Каро и представить не могла, что муж позаботится о ее будущем. Но он устроил брак Каро со своим племянником и наследником и взял с нее слово, что после года траура она обвенчается с Джастином Траэрном.
– Всего год. Не дольше, дорогая, – сказал он. – Вы очень богатая молодая женщина, и ваш отец не хотел бы, чтобы этим воспользовались охотники за приданым. К сожалению, вы очень неопытны в делах света. Вас необходимо уберечь от авантюристов и охотников за приданым.
Да, первый муж был поистине прекрасным человеком.
Мысли Эмили снова вернулись к герцогине, которая уже поднялась в спальню и сейчас раздевалась с помощью своей горничной Мэри. Умывшись в тазике с душистой водой, она позволила молодой девушке надеть на нее тонкое бледно-розовое неглиже.
– Сегодня ты мне больше не понадобишься, – отпустила Каро горничную, прежде чем прилечь. А когда проснулась, небо за окном уже потемнело. Смежная с ее комнатой дверь открылась, и при свете камина она увидела силуэт мужа.
– Не вставай, – тихо велел он. – Я сам приду к тебе.
Герцогиня съежилась. Конечно, любой на его месте захотел бы немедленно предъявить свои супружеские права в первую брачную ночь.
– Вам придется подсказать мне, что делать, сэр. Как я уже говорила, мой предыдущий опыт равен нулю, – пролепетала она, сильно подозревая, что под красным шелковым халатом у мужа ничего нет.
– Учитывая обстоятельства вашего первого брака, я и не ожидал иного, дорогая. И знаю, что вы девственны. Дядя перед смертью уверял меня в этом, – ответил герцог, скользнув под одеяло. – Поверьте, многие мужчины в моем положении без всяких церемоний взяли бы то, что посчитали бы вполне законной добычей. Но я обнаружил, что женщина, наслаждающаяся соитием, – куда лучший партнер в постельных забавах.
Он мягко, но настойчиво уложил ее на подушки и коснулся губами губ.
– Сегодня я буду любить тебя медленно и очень бережно. А завтра начну обучать тебя, как ласкать мужчину.
Он снова поцеловал ее, обводя языком контур губ. Герцогиня тихо охнула. Джастин приподнялся на локте и осторожно развязал ленты у ворота ее неглиже. Края разошлись, обнажив белоснежную грудь. Нагнув голову, герцог стал целовать упругую плоть. Его губы сомкнулись на крохотном розовом соске.
Эмили с восторгом поняла, что способна чувствовать все! Все, что испытывает в этот момент герцогиня: едва заметную пульсацию между ног, желание, которого не понимала раньше. Обвив руками шею герцога, она прошептала:
– О, Траэрн, что за волшебство ты творишь со мной?
Вместо ответа он рывком распахнул тонкий шелк, чтобы наконец получить полный доступ к ее прелестному телу. Большая ладонь сжала ее грудь. Он снова припал губами к затвердевшему соску.
– Я обожаю тебя, Каро. И хочу дать тебе наслаждение. Море наслаждения.
Она вдруг поняла, что торопливо развязывает пояс его халата.
– Сними его, Траэрн, – взмолилась она. – Твои ласки и поцелуи заставили меня желать большего. Всего! Скорее, милорд!
Он на секунду отодвинулся от нее, чтобы сбросить халат с мускулистых плеч. Тем временем Каро стянула обрывки неглиже и небрежно сбросила на пол. Он снова стал целовать ее, пока голова Каро не закружилась.
– Знаешь ли, моя обожаемая женушка, что я собираюсь сделать с тобой?
– Овладеешь мной, – прошептала она. – И я хочу этого, Траэрн! Хочу безмерно!
Но он не отступил от своих намерений и вновь стал целовать каждую клеточку ее тела, поворачивая ее в своих объятиях, как безвольную куклу, возбуждая губами и языком, пока огонь не охватил ее.
Однако когда его палец вошел в ее тело, она немного испугалась. Герцог ощутил ее беспокойство и стал тихо успокаивать. Тем временем к первому пальцу присоединился второй. Он стал ласкать ее, и она загорелась желанием… доселе не испытанным желанием… И громко вскрикнула, когда пальцы выскользнули из лона и коснулись розового бутона, скрытого влажными складками. Он теребил чувствительный крохотный бугорок, пока она едва не всхлипнула от жгучего голода, пробужденного в ней этим мужчиной.
Он оседлал ее нагое тело, раздвинул молочно-белые бедра и направил любовное копье в лоно. Девственное препятствие быстро поддалось, и он стал яростно объезжать Каро, с силой вонзаясь в тугие ножны. Сначала она только тихо стонала, но вскоре уже почти кричала от наслаждения. И в тот момент, когда мир взорвался, герцог низко наклонился и прошептал:
– Я обещал тебе, Эмили, что мы пустимся в замечательное приключение, и, как видишь, верен своему слову.
Ее оргазм продолжался короткими, жаркими взрывами, но, услышав свое имя, Эмили распахнула глаза.
– Траэрн! – ахнула она, но тут же лишилась сознания под натиском его любовных соков.
Очнулась она в собственной постели. За окном занимался рассвет, а экран телевизора рябил полосами.
Эмили Шански не могла пошевелиться. Ночная рубашка задралась до талии, а между бедрами было липко и мокро. Господи! Что с ней случилось? Эмили оказалась на месте герцогини Каро… по крайней мере, она так считала. Но герцог знал, что она здесь. И в момент идеального наслаждения дал ей это понять, назвав по имени.
На секунду Эмили испугалась. Наверное, интерактивное общение с новыми персонажами – не такая уж хорошая мысль. Но, нужно признать, она куда более спокойна теперь, чем восемь часов назад, когда только включила «Ченнел». Куда подевалось терзавшее ее сексуальное напряжение?
Эмили встала с постели и, как была босиком, поспешила наверх, в свой кабинет. Нужно немедленно записать только что виденную сцену, прежде чем она померкнет в памяти.
Если повезет, она допишет роман до этого места, прежде чем приедет Девлин. Будет ли он доволен ею? Боже, как она на это надеется! Карьера была единственной вещью в мире, которая значила для нее все. И если для спасения этой карьеры придется вставлять в романы утонченные эротические сцены, значит, так тому и быть. Кроме того, в этом ей помогут два любовника.
Она включила компьютер и уселась. Два любовника! Конечно, Девлин считает, что он целиком обязан подобной метаморфозе… что ж, пусть обманывается!
Эмили лукаво усмехнулась. «Ченнел» – это нечто, принадлежащее исключительно женщинам. Мужчинам о нем знать не обязательно. По крайней мере так заявила Рина, когда открыла Эмили тайну «Ченнела», восхитительный и неприличный маленький секрет. Но хотя Эмили часто смотрела «Ченнел» в роли наблюдателя, чтобы проверить правдоподобность некоторых сцен в романах, нужно признать, что активное участие в фантазии даже приятнее. И теперь Эмили впервые в жизни решила, что тоже хочет позабавиться.
Она принялась энергично печатать и спустилась вниз только через четыре часа.
День был таким же теплым и ясным, как предыдущий – холодным и дождливым. Эмили проголодалась и решила приготовить воскресный завтрак, хотя было утро понедельника. За ней должны были заехать Рина и Сэм, чтобы отвезти на парад в честь Дня поминовения погибших в войнах,[8] а потом они собирались пообедать в клубе. Французский тост![9] Вот что ей нужно! Французский тост с маслом, сиропом и колбасками!