Такое же искушение овладевает мной сегодня вечером, все мое тело жаждет ее. Теперь, когда я знаю, каково нам быть вместе, как это хорошо и какое удовольствие мы разделили, это еще более жестоко, чем когда-либо. От боли по ней невозможно избавиться, мысли о ней заполняют мой разум и возбуждают меня еще до того, как я добираюсь до комнаты, мой член напрягается у ширинки.
Я расстегиваю молнию, как только оказываюсь в комнате, прислоняюсь спиной к двери и высвобождаю свой ноющий член, шипение удовольствия вырывается у меня из зубов, как только моя ладонь обхватывает разгоряченную плоть. Все, о чем я могу думать, это Саша, ее мягкие волосы, упавшие ей на лицо, и мои, когда она склонилась надо мной, целуя меня, давление ее ног, вокруг моих бедер, когда я погрузился в ее влажный жар. Столько раз, я представлял, каково это, быть внутри нее, прежде чем мы, наконец, поддались искушению. Ничто не могло подготовить меня к реальности этого влажного блаженства, горячего и тугого, теплый бархат ее киски, снова и снова поглаживающий мой член, удовольствие, не поддающееся описанию, и становящееся еще лучше, потому что оно проникает внутрь.
Саша — единственная женщина, которую я когда-либо хотел. Единственная женщина, которую я когда-либо любил.
— Боже! — Я издаю стон, откидывая голову назад, прислоняясь к двери, когда мои бедра сжимаются в кулак, с моего члена капает предварительная сперма, мой ствол скользкий от нее. Я чувствую, как напрягаюсь, хочу, ищу большего, чем просто удовольствие от того, как моя рука потирает жаждущую плоть. — Черт возьми, ты нужна мне, Саша… О Боже, о Боже…
Я беспомощно стону, трахая свою руку сильнее, когда представляю мягкость ее грудей, прижатых к моей груди, ее пальцы, впивающиеся туда, когда она садилась на меня верхом, царапанье ее зубов по моей нижней губе, когда я перекатывался на нее, входя в нее жестко и быстро, когда я брал то, в чем мы оба так отчаянно нуждались. Я представляю себе все это, но именно воспоминание о ее вкусе бросает меня с головой за грань, ее сладость на моих губах, когда я втягивал в рот ее клитор, чувствуя, как она пропитывает мой язык своим возбуждением, когда она сжимает мои толкающиеся пальцы, выгибаясь и вскрикивая от удовольствия, когда я снова и снова доводил ее до оргазма…
Мой член напрягается и пульсирует в моем кулаке, и я едва успеваю дойти до ванной, чтобы наклониться над раковиной, проводя по нему рукой сильно и быстро, когда моя спина выгибается дугой, а пальцы ног поджимаются. Я сильно кончаю, воспоминание о Саше живо всплывает в моей голове, когда я представляю, как вместо этого наполняю ее своей спермой, глубоко погружаюсь в нее, когда она умоляет меня об этом, умоляет меня наполнить ее, и я кончаю снова и снова, чувствуя, как моя душа вытягивается через мой член с жаждущей интенсивностью оргазма.
Я переворачиваюсь на спину, когда все заканчивается, хватаюсь за края столешницы и отпускаю свой все еще твердый член, мое тело содрогается от последних толчков глухого удовольствия, которое оставляет мне очень мало удовлетворения. Я хочу не только оргазма, но и Саши, и воспоминаний о ней недостаточно. Этого никогда не будет достаточно. И если она уйдет от меня, когда все это будет сделано, это все, что у меня когда-либо будет.
Саша была моей первой и останется единственной.
Независимо от того, захочет она остаться со мной или нет, она будет моей единственной навсегда.
13
САША
Я снова в кабинете в особняке Агости, темное дерево письменного стола холодит мне спину, моя кожа такая горячая и раскрасневшаяся. Я чувствую себя хорошо, невероятно хорошо. Его руки, его рот скользят по моей коже, дразня все те места, к которым мне больше всего нравятся прикосновения, его губы и зубы пощипывают чувствительную плоть моего горла, его руки обхватывают мою грудь, сжимая и пощипывая. Я выгибаюсь, желая его, желая большего, и он дает мне это.
Его губы на моем животе, тянутся вниз, туда, где я горячая, влажная и изнывающая, нуждаясь в нем так, как никогда не думала, что смогу. Мои пальцы запутались в его вьющихся темных волосах, притягивая его ближе и толкая вниз, мои бедра обхватили его голову, в то время как его язык легко скользит по моим складочкам, касаясь плоти, такой чувствительной, что я ощущаю, как по моей коже пробегает электрический разряд.