— Он не может быть женат, — сказала я. — Слушай, я не рассказала тебе раньше, но он провел у меня ночи пятницы и субботы.
Она округлила глаза и склонила голову на бок.
— Так-так. Приятные выходные, говоришь? Тем лучше для тебя, девочка.
Она протянула свою руку над конвейером ладонью вперед и, похоже, я должна была хлопнуть по ней.
— Но если бы он был женат, — сказала я, — не думаю, что он мог бы провести со мной две ночи, особенно в выходные.
Тара немедленно опровергла мои слова, как будто окатив меня ледяной водой.
— Может, жена и дети — если они есть — уехали из города или что-то вроде того. Возможно, чтобы навестить бабушку с дедушкой? Так бывает.
— Ты определенно заставляешь меня почувствовать себя лучше, спасибо.
Она рассмеялась.
— Вот дерьмо, прости. Иногда тупой бред сам льется из моего рта, ты же знаешь.
Я остановила взгляд на пакетах перед собой.
— Нет, ты сказала вовсе не глупость. Это, на самом деле, имеет смысл.
— Когда вы снова увидитесь?
— Сегодня вечером, — ответила я. — Он придет и принесет ужин.
Она глубоко вдохнула и выдохнула.
— Просто столкнись с ним. Я имею в виду, сначала вы вообще не собирались встречаться. Но потом все-таки встретились, и ты думала, что не увидишь его снова. А теперь вы провели вместе две ночи, так что, возможно, он открывается тебе. Медленно. Как моллюск открывает свою раковинку или что-то типа того. Я пытаюсь сказать тебе, что этот таинственный парень скрывает какую-то большую тайну. Прости, но это правда.
Я ничего не ответила, зная, что она права, но горячо надеясь, что это было что угодно, только не жена. И дети. Боже мой.
— И еще, — сказала Тэйра, — ничего не выясняй, пока не съедите принесенный им ужин. Никогда не упускай халявную еду.
***
Все утро было загружено работой. Нам в сортировочную приносили пакеты один за другим. В почтовом отделении было какое-то торможение. У нас не было времени на разговоры, что избавило меня от них, но давало мне время углубиться в свои мысли.
Уоттс… женат?
Когда пришло время обеда, мы пошли снять свою униформу. Открывая шкафчик, я услышала слова Тэйры:
— О, привет, Тони.
Я посмотрела мимо дверцы шкафчика и увидела Тони, стоящего в дверях.
— Привет, Тэйра, Кэтрин.
Я поздоровалась в ответ и вернулась к своему занятию.
— Привет, — ответила ему Тэйра. — Как прошли выходные?
— Отлично. Ездил в Бруклин на пару дней, повидаться со своими приятелями.
— Звучит круто, — сказала Тэйра. — Я несколько лет не была в Нью-Йорке.
Я копалась в своем шкафчике, главным образом потому, что это позволяло мне спрятаться за его дверцей и не встречаться взглядом с Тони.
— Как насчет тебя, Кэтрин? — спросил он.
— Прости, — ответила я дверце шкафчика, — что насчет меня?
— Ты была когда-нибудь в Нью-Йорке?
— Нет.
— Тебе стоит там побывать, — сказал он. — Это лучшее место в мире. Я поеду туда в сентябре. Если захотите, леди, вы можете присоединиться.
Господи, даже мысль об этом была ужасной.
— Возможно, — ответила Тэйра. — Я подумаю.
Я сняла капюшон своего синтетического комбинезона, затем расстегнула его и спустила с плеч. Сделав это, я выглянула из-за дверцы шкафчика и увидела, что Тони смотрел на меня. Нет, пялился.
Конечно, под комбинезоном была надета моя обычная одежда, но он смотрел так, как будто под рабочей одеждой я была голая, сканировал меня с головы до ног.
Раздевалка предназначалась как для мужчин, так и для женщин, так что, находясь здесь, Тони ничего не нарушал. Если верить инструкциям.
Еще до момента, когда я полностью избавилась от комбинезона, он сказал:
— Что ж, приятного обеда. Я ограничен во времени.
Тэйра попрощалась с ним. Я промямлила что-то невразумительное, просто радуясь его уходу.
Говнюк.
***
Уоттс постучал в мою дверь в 17:59.
Я открыла ее.
— Ты не шутил насчет точности.
В одной руке у него был бумажный пакет из гастронома. Вторая была спрятана за спиной. Не только его чувство времени было таким четко идеальным. Он был одет в темно-серые слаксы, белую рубашку на пуговицах. На ногах у него были начищенные до блеска перфорированные туфли. На лице красовалась легкая щетина, а волосы лежали в намеренном беспорядке.
Мне захотелось раздеть его, как только он переступил порог моей квартиры.
Он вошел, наклонился, поцеловал меня и произнес:
— В первую очередь ужин, а потом поиграем в игру.
Я была уверена, что он принесет уже готовую еду. Вместо этого он готовил ужин на моей кухне. Попивая вино, я сидела на барном стуле у кухонного островка и смотрела, как он готовит нашу еду.