Также не могло быть и речи о возвращении в армию. По крайней мере, не сразу. Когда я пошел к военным советникам, они порекомендовали уйти в отставку. Я был слишком зол, чтобы служить в Национальной армии, и они считали, я буду больше обузой, чем активом.
Я согласился.
Они свели меня с психотерапевтом. Я никогда его не посещал.
Просто оставался в доме, выходя по ночам на длинные прогулки, поначалу каждую неделю по несколько раз виделся с бабушкой и дедушкой. Я выходил на публику только по утрам в будние дни, когда был уверен, что народу будет мало, и у меня будет меньше шансов столкнуться с друзьями.
Однако люди знали, кто я такой, и одаривали меня печально нахмуренными бровями и кивками головой, нерешительными приветствиями и добрыми пожеланиями, все из которых я возвращал и продолжал двигаться дальше. За исключением одного мужчины, парня, владевшего книжным магазином, который был хорошо знаком с моим отцом, постоянным покупателем. Он предложил мне работу на полставки. Я согласился.
В утро вторника, почти через три месяца после взрывов, я выходил из «Старбакса» с кофе, когда ко мне приблизился мужчина в сером шерстяном пальто.
— Парень из книжного? — спросил он, указывая на меня.
Я его не узнал, но он однозначно бывал в книжном. На вид ему было около сорока. Темные волосы были зачесаны назад. Нос покраснел от холода. Я заметил, что на лацкане у него была булавка с красными буквами «E» и «R» в сочетании с другими знаками отличия. Этот знак был символом того, что когда-то он служил в Британской Королевской военной полиции.
Я просто кивнул.
— Ты сейчас на работу направляешься? — спросил он.
Я отпил кофе, на самом деле, не горя желанием разговаривать с ним, но у меня не было причины испытывать раздражение по отношению к парню.
— Конечно.
— Что ж, возможно у тебя есть пара минут в запасе?
У меня были эти минуты, но располагать ими и иметь желание использовать их для болтовни на тротуаре — совсем разные вещи.
— Две минуты. Буквально. — Выражение его лица изменилось с дружелюбного на серьезное. — Идем со мной.
Разговор с незнакомцем на улице не был для меня чем-то привычным, но я все равно пошел с ним.
Мы сделали несколько шагов, прежде чем он присел на скамейку и сказал:
— Присядь.
Я сел.
Он на меня не глядел. А смотрел прямо перед собой, как и я. Мы оба рассматривали наши отражения в темном стекле витрины.
— Я кое-что знаю, — начал он. — Знаю, кто ты. Что ты потерял. Знаю, что произошло с твоей жизнью с тех пор, как все случилось.
Он прервался, когда мимо нас по тротуару прошла группа людей.
Прежде, чем парень смог продолжить, я повернулся к нему и спросил?
— Кто вы?
— Пока не важно, но посмотрим, доберемся ли мы до этой части. — Он все еще смотрел вперед. Затем скрестил ноги и сложил руки на коленях. — Это то, что тебе нужно знать сейчас. Тебе кажется, что ты все потерял, Дэниел. Но одна вещь осталась.
Я отпил кофе. Практически не нервничая. К тому времени я почти утратил к этому интерес.
— Что это?
— Только одна вещь, — повторил он. — Но это одна из тех вещей, которые заставляли мир вращаться еще на заре человечества. — Его голова медленно поворачивалась в мою сторону, пока наши взгляды не встретились. — Жажда справедливости.
— Ты имеешь в виду месть, — быстро сказал я.
Он покачал головой, потом оглянулся на витрину.
— Нет.
— В чем разница?
— В мотивации. Оправдание. Нежелание правительств вершить правосудие. В твоих чувствах, Дэниел, нет ничего неправильного. — Он встал. — Подумай об этом немного. Мне кажется, две минуты прошли, но я вернусь завтра в это же время. Встреться здесь со мной.
К обочине подъехал черный седан. Парень сел на пассажирское сидение и испарился еще до того, как я смог отреагировать.
Какого хрена только что произошло?
На следующий день я обнаруживаю, что пропускаю работу, и меня везут на ферму в часе езды на север. Весь прошлый день я провел, прокручивая у себя в голове этот странный диалог. Всю ночь думал об этом. И по дороге на работу этим утром решил присесть на скамейку и подождать парня.
Овцы и лошади прогуливались по склонам фермы. Рядом с большим прудом росло множество деревьев. Там были конюшни и большие постройки, похожие на склады. Что выделялось больше всего на этой территории, так это дом.