Рон, наконец, повернулся к ней:
— Потому что я не мог этого сделать, пока мои мысли были заняты только тобой.
— Ах, все-таки мной! — Николь начинала смешить эта нелепая ситуация.
— Только тобой, — повторил мужчина. — Ты была моим наваждением долгие годы, Николь. Я просто сходил по тебе с ума…
— Не замечала.
— Да все ты замечала! Если бы ты не подарила мне сегодняшний вечер, я не смог бы избавиться от этого наваждения самостоятельно.
— Спасибо мне! — насмешливо заметила Николь. Веселая злость пришла на смену отчаянию, и Николь улыбнулась Рону:
— Что ж, все сложилась просто отлично! Тебе полегчало? Ты использовал меня, да?
И, держа улыбку, мысленно добавила: «Тогда пеняй на себя, Рон!»
— Ну что ты! — всполошился он. — Использовал… Слово-то какое! Я мечтал об этом полжизни.
— Что-то долго…
— Еще с тех пор, когда ты была совсем девочкой…
Ее передернуло:
— Так ты еще и педофил?!
— Но ведь я не притронулся к тебе, пока ты не выросла, — резонно заметил он.
— Верно, — вскочив с постели, Николь потянулась всем телом и широким жестом раздвинула портьеры. — Иди сюда, Рон! Да иди же! Полюбуйся, как там хорошо! Там тебя ждет новая жизнь.
Усмехнувшись, мужчина подошел к ней, все еще обнаженной, и обнял сзади, позволив сделать отличный кадр. Чуть запрокинув голову, Николь припала к его губам, и мысленно посчитала: «Раз, два, три, четыре… Снято!» Ее опять начал разбирать смех:
— Зря ты поделился со мной своими планами именно сейчас.
— Тебя это задело? Но я ведь знаю, что ты не выйдешь за меня замуж, Николь.
— А тебе так приспичило жениться? Ты не забыл, что уже женат?
— Это не брак, — помрачнел он. — Это совместное существование. Для Норы такая семья — сущий ад. А Кэтрин — отличная мать. И хороший человек.
Она перестала смеяться:
— Так ты собираешься жениться на Кэтрин только ради Норы?
— А ради чего еще, по-твоему? — удивился Рон. — Уж не подумала ли ты, что я люблю ее? Что ты, Николь… Для меня нет и не будет в мире другой женщины.
— Кроме кого? — уточнила она.
— Кроме тебя.
Мужчина прерывисто вздохнул и опять прижал ее так, будто они уже расставались, и в этот момент Николь не почувствовала отвращения. И мысль, что ее использовали, тоже ускользнула куда-то…
— Обидно за Кэтрин, — сказала она. — Эта женщина заслуживает любви.
Рон заверил:
— Я буду любить ее! По-своему. Как лучшую в мире сестру. Вообще-то она мне очень нравится. Она — настоящая, понимаешь. И с ней весело.
— А уж ей-то как будет весело…
— Может быть, она родит мне сына. Тогда я буду любить ее еще и как мать моего ребенка.
Николь заметила:
— Не очень-то пылко ты любил Маргарет, как мать твоего ребенка…
— Пылко я могу любить только тебя.
— А как на счет жениться на мне? — девушка тут же пошла на попятный, ведь теперь это уже не входило в ее планы. — Я шучу, шучу!
Разжав руки, Рон сел на край постели и накинул на плечи рубашку.
— Я знаю о твоем художнике.
У Николь вырвалось:
— Еще бы тебе не знать! Это ведь ты отослал его в Нью-Йорк… Теперь я понимаю, зачем!
— Я? — он удивленно поднял брови. — Бог с тобой, Николь! Какое я имею к нему отношение? Мы даже не знакомы.
— Не ври! — закричала она, ощутив прилив прежней обиды. — Джастин сам сказал мне, что ты снабдил Мэг деньгами, чтобы она увезла его подальше отсюда. Он ждет тебя на открытие выставки, ведь ты его меценат!
Рон взмахнул рукой:
— А я-то ломал голову: с чего это вдруг Джастин прислал мне приглашение на открытие его выставки! Но я не давал ему никаких денег, клянусь тебе, Николь.
Покачиваясь, она добрела до кровати, и упала на нее лицом вниз. В голове у нее уже гудело от попыток понять происходящее.
— Кто же мог это сделать от твоего имени? — спросила Николь, не ожидая ответа, который был ясен им обоим.
23
Спустя пять минут Николь выскочила из отеля и, схватив такси, помчалась в то сыскное агентство, где утром они побывали с Маргарет.
«Только бы он не успел связаться с ней! — колотилось у нее в голове. — Только бы линия оказалась занята! Или что-нибудь отвлекло его…»
Некогда было упрекать себя в том, что она наделала, желая погубить Рона, любившего ее чуть ли не всю ее жизнь. Сейчас нужно было действовать, а если о чем и думать, так только о том, как уговорить детектива не пускать снимки в ход. Изо всех возможных вариантов — угрозы, соблазнение, уговоры — Николь полагалась только на один — деньги.