– Я рад, что ты наслаждаешься происходящим, но разве тебе не полагается быть на моей стороне?
– Нет, – сразу же ответила она, и улыбка её стала ещё шире. – Я всецело на стороне Дафны. Мы, женщины, должны поддерживать друг друга в подобных ситуациях. – И прежде, чем Энтони успел что-либо ответить, Виола продолжила: – Но только одно вызывает у меня недоумение. Если Дафна тебе отказала, тогда почему ты здесь?
Энтони нашёл веселье Виолы на свой счёт крайне раздражающим.
– Дорогая сестра, если ты веришь, будто я приму отказ в качестве ответа, то ты не так уж хорошо меня знаешь.
– Не могу не согласиться. Но ты должен признать – Дафна вправе ожидать, что за ней станут ухаживать. Ты не можешь просто взять и приказать ей выйти за тебя замуж. Это тебе не раскопки. Ах, как бы я хотела остаться и посмотреть, как ты будешь добиваться прощения.
– Не сомневаюсь, – невесело отозвался Энтони. – Не переживай, светские газетёнки донесут до тебя все подробности. Да, хотел спросить: упоминала ли Дафна при тебе имя своего дедушки? Мне необходимо отыскать этого барона и обсудить с ним все условия.
– Лорд Дюранд. Кажется, его поместье в Дареме, но я недавно слышала, что он в Лондоне. Я предложила Дафне вместе нанести ему визит, но у неё такого желания не возникло. Она рассказала, что дед отказался признать её. Дафна написала ему после смерти отца, и поверенный Дюранда от его имени ответил, мол, мисс Уэйд не его внучка. Её родители сбежали, и, по-видимому, барон так и не смирился с этим браком. Ты можешь себе такое представить? Я чуть не разрыдалась от её рассказа. Дафна тогда была в Танжере – или в другой Богом забытой глуши – совсем одна, без денег, и этот ужасный человек пишет, чтобы она не ждала от него помощи.
Энтони вскочил на ноги. Он весь кипел от гнева, но голос его звучал твёрдо, спокойно и словно бы немного сдавленно:
– Так или иначе, но после моего визита, уверен, Дюранд будет счастлив признать их родство.
– Да, – согласилась Виола, не скрывая радости. – Полагаю, так и будет. Но, Энтони, – добавила она мягко, – не думаю, что Дюранд – твоя основная проблема. Тебе ещё предстоит убедить Дафну принять твоё предложение.
По пути из Эндерби в Лондон Энтони поклялся себе, что с последним он справится. Ей-богу, Дафна станет его герцогиней, даже если ему придётся ухаживать за ней на глазах у всего лондонского света.
***
– Святые небеса!
Услышав возглас, Дафна прекратила зарисовывать Элизабет и Энн, которые сидели напротив неё на козетке в гостиной лондонского дома семейства Фицхью. Она обернулась на леди Фицхью. Та расположилась на стуле рядом и изумленно рассматривала только что переданную служанкой гостевую карточку. Откинувшись на спинку, леди Фитцью прижала руку к сердцу:
– К нам с визитом герцог Тремор.
– Что? – воскликнули её дочери хором.
– Что ж, его пребывание долго не продлится, – чуть слышно пробормотала Дафна.
– Должно быть, его появление как-то связано с тобой, Дафна, – заявила Элизабет. – Мы провели в Гэмпшире всю жизнь, и герцог ни разу не нанёс нам визита.
– В самом деле, – подтвердила её мать, постукивая пальцами по карточке. – За те семнадцать лет, как герцог унаследовал титул, мы общались с его светлостью не больше полудюжины раз и никогда не удостаивались такой чести, как сегодня. – Она спрятала карточку в карман платья и выпрямилась. – Мэри, проводи герцога. Не стоит заставлять его светлость ждать.
Дафна не могла не заметить, что, едва служанка вышла из комнаты, леди Фицхью и её дочери принялись приглаживать волосы и расправлять складки платьев в ожидании нечаянного гостя. Сама она ничего подобного делать не стала и лишь посетовала про себя, что не собрала волосы в тот самый удобный, тугой маленький пучок, столь презираемый герцогом. Когда Элизабет жестом показала ей, что стоит снять очки, Дафна не последовала совету подруги.
В эту секунду Энтони появился в дверях, и вместе со всеми Дафна встала, присела в глубоком реверансе, а потом укрылась за своим альбомом для набросков, пока леди Фицхью представляла дочерей и приглашала гостя сесть.
Поверх альбома Дафна посмотрела на Элизабет и Энн. Те не могли оторвать глаз от Энтони, который расположился справа от неё самой. Ей казалось, что она видит себя. Ту, какой была, когда впервые столкнулась с герцогом. На лицах барышень Фицхью читалось потрясение, нелепая нервозность и полная покорность его головокружительному шарму. Судя по виду, они готовы были ущипнуть друг друга, лишь бы убедиться, что и правда находятся с ним в одной комнате.