Полли вышла из гостиной и поспешила на кухню, но чайник доставать не стала. Конечно, она не должна пренебрегать указаниями Нэсти, иначе он обвинит ее в глупости. Но если для него не опасно выходить отсюда, то и для нее это не опасно. Если же опасность существует, то Полли хотела бы в этом убедиться, хотела бы оказаться там вместо него. Покинув дом через черный ход, она, пригнувшись, пробежала вдоль края террасы. Нэсти, наверное, придет в ярость, подумала Полли, но ее это не очень беспокоило. Она должна была сделать это, несмотря ни на что.
Сбежав по ступеням лестницы, ведущей к пристани, Полли остановилась, осмотрелась. Теперь следовало внимательно смотреть под ноги, чтобы не упасть. Звук ее шагов по неровному деревянному настилу пристани казался просто оглушительным, но Полли бежала, не обращая на это никакого внимания. Смутное предчувствие подгоняло ее. Полицейские не способны ничего сделать, не задавая бесчисленных вопросов и не составляя своих бесконечных протоколов. Конечно, Полли не могла винить их в этом. Что еще она могла сообщить им такого, что дало бы ключ к разгадке? Кто хочет сделать ее своей жертвой? Копы, конечно, взяли ленту с автоответчика, но сказали Полли, что эта лента им вряд ли поможет.
В порту горели огни. Из кают судов, пришвартованных к южным причалам, из открытых окон кафе и ресторанов доносилась музыка.
На палубе «Эйприл» не было ни огонька.
Полли остановилась, подойдя к борту яхты. Было слышно, как у гладких бортов плескалась вода. Вверху вибрировали на ветру мачты и скрипели снасти. Бриз доносил запахи смолы, лака, отполированной меди и приподнимал юбку Полли. В этих звуках ночи и моря была заключена такая безмятежность, какой она никогда прежде не ощущала. На палубе – ни малейшего движения: Нэсти явно не хотел привлекать к себе внимание. Корпус яхты находился выше уровня причала. Полли нашла трап, приставленный к борту, и поднялась на палубу. Она шла на цыпочках, чувствуя себя при этом довольно глупо, однако не могла заставить себя ступать по-другому. Люк в салон судна был закрыт. Полли нащупала ручку и потянула на себя. Люк открылся, и она, быстро спустившись вниз, увидела свет, проникавший из каюты. Все иллюминаторы Нэсти прикрыл плотными шторами, чтобы скрыть свое присутствие на судне.
Полли слышала, как Нэсти переходил с места на место, слышала звон металла о металл, словно он перебирал какие-то металлические предметы и бросал их в кучу. Собравшись с духом, она прошептала:
– Нэсти? Это я, Полли.
Звон прекратился. Нэсти показался в дверях своей каюты. Свет падал на него сзади, и она не могла разглядеть выражение его лица. Но ей этого и не требовалось: она и так почувствовала его раздражение.
– Мне надо поговорить с тобой.
– Почему ты вышла из дома? Ты, наверное, еще маленькая и глупенькая.
Полли замерла. Она ожидала подобных слов, но все равно обиделась.
– Полли, ты что, сошла с ума? – Нэсти подошел к ней так быстро, что она даже не успела отступить назад. – Это опрометчиво, а ты не должна сейчас поступать так, понимаешь меня?
– Но я уже пришла.
Пальцы Нэсти сомкнулись на ее запястье, и он поспешно втащил Полли в каюту. Затем вышел, закрыл и задраил люк и снова возвратился в каюту. Теперь Полли разглядела его лицо. Темные тени пролегали у него под глазами. Он словно сверлил ее взглядом.
– Я, конечно, не права, – проговорила отчетливо Полли, выпрямившись во весь рост. – Но я не должна перед тобой отчитываться за свои поступки. С твоей стороны бестактно упрекать меня.
– При чем здесь такт, если твоей жизни угрожает какая-то подлая тварь? Мы с Дасти пытаемся тебя защитить.
– Но почему меня? – Полли приставила палец к своей груди. – Меня и мою семью. Почему? Ты же нам ничем не обязан. Мы встретились совсем недавно. А теперь ты подвергаешь себя опасности ради меня. Я не могу этого допустить.
– Но ты не сможешь заставить меня отказаться от моего решения. Я и сам не в силах остановиться. Если я тебе совсем не нужен, то ты должна сказать мне об этом сейчас. Я ведь неравнодушен к тебе, Полли. Вот ты сейчас здесь, со мной, и мои чувства разгораются.
– Ты ничего не понял. – Полли отвернулась от него и догадалась, что за звуки она только что слышала. – У тебя же был пистолет! – воскликнула она, вспомнив, как выглядел Нэсти у нее дома прошлой ночью.
– А об этом тебе вообще не стоит беспокоиться, – заметил он.
На кровати у Нэсти, как оказалось, был разложен целый арсенал: несколько пистолетов, патроны, нож в ножнах и еще какие-то вещи, назначение которых было Полли неизвестно. А посередине этой кучи металла лежала кошка Семерка.
– Это… неотъемлемые атрибуты твоей прежней профессии, не так ли? – спросила Полли.
Нэсти не ответил.
– Ты же бросил это ремесло. Что, теперь считаешь, что пора взяться за старое из-за меня?
– Ты способна сама справиться с теми, кто тебе угрожает? На тебя напал вооруженный человек. Ты хочешь снова оказаться в той же ситуации?
Полли, как зачарованная, смотрела в его немигающие глаза.
– Подготовка к бою меня не возбуждает, – продолжал Нэсти. – И никогда не возбуждала. Поэтому действия, которые я предпринимаю, чтобы защитить твою жизнь, являются простой необходимостью. Ты это понимаешь?
– Да, – прошептала Полли. – Да, понимаю.
– Хорошо. А это, – Нэсти указал на оружие, разложенное на кровати, – часть меня, и она всегда будет со мной. Я долгие годы, используя все свои инстинкты и рефлексы, напряженно тренировался – и теперь я должен выбросить все это, как старую машину на свалку?
– Ты воин, – улыбнулась Полли. – Человек, обученный воевать и убивать.
– Я, прежде всего, человек, – отчеканил Нэсти. – Просто человек. Да, обученный воевать и убивать, но не тот человек, которому просто хочется воевать и убивать. Я сначала должен убедиться, что использую свои навыки для защиты тех, кто не может сам себя защитить.
– Ты занимался этим, когда служил в спецотряде? Нэсти наклонил голову так, что Полли не смогла увидеть его лицо.
– На флоте я делал то, что мне приказывали. И я жду того же от тебя – делай только то, что тебе сказали.
– Ну уж нет, – возразила Полли. – Я не какой-нибудь… новобранец в вашем отряде.
Нэсти усмехнулся:
– Конечно, ты не можешь быть новобранцем, дорогая. Но и не обманывай себя: ты находишься в самом центре боя. Я все еще надеюсь, что ты прислушаешься к моим словам, и тогда я выиграю этот бой.
– Ты пугаешь меня.
– Ты уже говорила об этом, и мне не нравятся твои опасения. Но если это заставит тебя понять, что все происходящее весьма серьезно, тогда лучше тебе потревожиться.
Полли неожиданно разозлилась:
– Вчера вечером какой-то сумасшедший бил меня, издевался надо мной… и даже чуть не изрезал меня. А ты считаешь, что я до сих пор не понимаю, в какую беду попала?
– Может, ты и понимаешь, что тебе грозит опасность, однако в темноте пришла сюда одна. Это же самоубийство. А Дасти, наверное, думает, что ты все еще дома, не так ли?
– Так.
– Через несколько минут зазвонит мой телефон. Если ты считаешь, что мое раздражение связано с тем, что я испугался, то подожди немного и поговоришь с Дасти.
– Я должна вернуться.
– Ты должна поступать только так, как в настоящий момент разумно поступать. – Нэсти взялся руками за верхнюю планку дверного косяка. – Я ничем не отличаюсь от любого человека, который… словом, от любого другого человека, который будет действовать так, как сочтет нужным, чтобы защитить того, кого он охраняет.
Полли присела на кровать, посмотрела на кучу лежащих там орудий убийства и изменила свое решение.
– Об этом я и собиралась поговорить. Могли бы мы сблизиться так быстро, если бы мне не угрожала опасность?
– Когда мы встретились в первый раз, я не знал, что тебе угрожают.
– А я знала.