— Ох, а я-то надеялся, что мне тоже дадут взглянуть! — Лахлан сегодня чересчур увлекся вином и двигался теперь медленно.
— Да ну, не о чем тебе беспокоиться. — Сьюзен снова откинулась на подушку и закрыла глаза. — Победил высокий.
Глава 5
Праздность и бедность неизменно навлекают на человека упреки, и потому он с величайшим тщанием старается скрыть свою бедность от окружающих, а праздность — от себя самого.
Особняк Синклеров
Мейфэр
Дляполуденного часа воздух был слишком свеж, но солнышко уже пригревало спину Себастьяну, стоявшему у дверей особняка Синклеров. Нет, у него едва ли были реальные подтверждения тому факту, что соблазнительная дама, с которой он познакомился в библиотеке, принадлежит к этому семейству. И все же что-то подсказывало, что пришел он по нужному адресу.
Не колеблясь, он три раза подряд постучал в дверь бронзовым молоточком. Услыхал шаги, но дверь не отворилась. Он постучал снова. Потом загрохотал в дверь еще раз.
Пальцы на руках и ногах нервно сжимались. «Наберись терпения, — сказал он себе. — Подожди минутку».
Но ждать дольше у него не было сил. Да черт побери, он уже довольно ждал под дверью! Нетерпение буквально снедало его.
Кто-то же есть дома и прекрасно понимает, что пришел гость. Он поднял голову и поглядел на окна. Всякий раз, когда он стучал, шторы на втором этаже подозрительно подрагивали, хотя окно это было закрыто и ветерок не мог шевелить занавеси.
Нет, он не уйдет отсюда, пока ему не откроют дверь и не подтвердят — или не опровергнут — предположения, что искомая леди проживает именно здесь.
Скрипя зубами, Себастьян еще два раза прогрохотал молоточком по двери, потом отступил на шаг и посмотрел на окно — не шевельнется ли там штора? На этот раз не шевельнулась. Вместо этого послышался щелчок отпираемого замка, дверь отворилась, и показался слуга — невысокого роста, с залысинами на лбу. Поморгал, оказавшись на ярком солнце.
— Слушаю вас, милорд.
— Я пришел с визитом к семейству Синклеров. — Себастьян ожидал от слуги хоть какого-то ответа, но так и не дождался. Слуга только смотрел на него, смущенно морщась. — Они дома сегодня?
— Да, милорд, дома. — Слуга повернулся, заслышав за спиной торопливые шаги, затем послышался тихий быстрый шепот. Слуга шагнул вперед и чуть притворил дверь, чтобы с крыльца не было видно, что происходит в передней. — Сейчас, правда, только пробило двенадцать часов, а Синклеры, с огорчением вынужден вам сообщить, не принимают никого раньше четырех пополудни.
Себастьян шумно выдохнул и снова поднял голову к окну на втором этаже, затем перевел взгляд на слугу.
— Мистер… э…
— Поплин, милорд. — Теперь, когда слуга стоял на ярком солнце, его водянистые голубые глазки превратились в узкие щелочки.
— Меня это чрезвычайно огорчает, ибо в таком случае я не смогу возвратить некую вещь, которую одна из барышень обронила на приеме, состоявшемся у меня несколько дней назад. — Он опустил руку в карман и рассеянно потрогал гладкий шелк подвязки, найденной им в бабушкиной библиотеке.
В эту минуту дверь слегка приотворилась, и Поплин тут же всунул голову внутрь, как будто выслушивал то, что кто-то тихонько говорил ему из-за двери.
— О-очень хорошо. Значит, вы придете, быть может, в другой день. — Там, за дверью, творилось что-то чертовски странное. Разумеется, Себастьян и не думал уходить, но тут у него мелькнула мысль: а если притвориться, что он уходит, то тот, кто прячется за дверью, может показаться на крыльце? Он громко вздохнул, выражая этим разочарование, потом повернулся спиной к слуге и стал спускаться с крыльца к своей карете, ожидавшей у тротуара.
— Э-э… Ах, боже… минуточку, милорд, подождите! — Поплин выкатился из дверей и спустился на две ступеньки. — А как мне доложить — кто приходил?
Себастьян пригасил улыбку и лишь затем повернулся к слуге.
— Нет нужды докладывать, Поплин, потому что я просто приду в другой день. Зачем же беспокоить хозяев, докладывая о посетителе, который даже не озаботился тем, чтобы заранее послать свою визитную карточку, как поступают воспитанные люди? — Он кивнул невысокому слуге. — Уверяю вас, больше этого не повторится. — Он поднял глаза на окно, усмехнулся, коснулся пальцами шляпы и повернулся к карете.
— Прошу вас, милорд, — послышался мелодичный голосок, нежный, как вереск в горах Шотландии. — Мы с братом примем вас.
23
Джонсон, Сэмюэл (1709–1784) — известный английский лексикограф, писатель и литературный критик. Прославился составлением первого научного словаря английского языка (1755).