Кардросса же это так вывело из себя, что он едва ли не рявкнул:
- Это она вам так сказала?
- Да, - просто ответил мистер Эллендейл.
- Это она постаралась, чтобы вы явились сегодня со своим фантастическим предложением?
- Она, конечно же, думала, что благодаря моему продвижению по службе мы можем надеяться на то, что вы несколько смягчитесь, - признал мистер Эллендейл.
Граф бросил на него мрачный взгляд.
- Но вы-то сами не думали так, мистер Эллендейл, ведь правда?
- Ну...
- Мне кажется, мой дорогой сэр, что моя сестрица из вас веревки вьет! И это предположение вызывает у меня глубокую тревогу. Я знаю, что Летти столь же упряма, сколь и легкомысленна, и трудно предположить, что она может заставить вас сделать в следующий раз, - хотя я мог бы себе представить!
- Если вы полагаете, сэр, что меня можно уговорить бежать с леди Летицией, то вы ошибаетесь! - покраснев, объявил мистер Эллендейл. - Даже если бы я не был человеком чести, мои обстоятельства удерживают меня от каких-либо действий, носящих тайный характер. - Он сделал глубокий вдох и продолжал, слегка запинаясь: - Вы были так добры, милорд, что не заподозрили меня в охоте (как вы выразились) за богатой невестой. Это правда, ибо до своего знакомства с леди Летицией я вообще не помышлял о женитьбе. Моя вдовствующая родительница, хотя и обладавшая некоторыми средствами, не в состоянии нести расходы на образование моих младших братьев и сестер без моей помощи; и пока они должным образом не устроены, я не должен... я просто не могу жениться на особе, не располагающей собственным состоянием. Хотя бы скромным состоянием, под стать моему. Я никогда не думал о том, чтобы жениться на богатой наследнице - и, сказать вам правду, мне бы и не хотелось этого! Однако смею предположить, что существует возможность достигнуть некой договоренности, согласно которой я не имел бы права пользоваться этим состоянием, за исключением небольшой его части.
- Это не срочное дело, - сказал граф. - До того как моя сестра достигнет двадцати пяти лет, я управляю ее состоянием и выплачиваю ей содержание по собственному усмотрению. Если бы я захотел, я мог бы не давать ей ни гроша.
- Мне не верится, сэр, что вы способны на такой бесчеловечный поступок! - сказал мистер Эллендейл весьма неодобрительным тоном.
- Вовсе нет, - холодно возразил Кардросс. - Летти просто придется продолжать жить в моем доме, и я буду оплачивать ее расходы на туалеты. Должен добавить, что я и так оплачиваю значительную часть ее счетов. Боюсь, вы найдете ее весьма расточительной, потому что я нее деньги буквально текут сквозь пальцы.
- Мне известно, что она не обучена экономии, - чопорно заметил мистер Эллендейл. - Она это сама мне сказала, и она весьма сожалеет об этом. Она изъявляет большое желание научиться этому, и я надеюсь, что мне удастся преподать ей эту науку.
- Да, в минуты оптимизма я тоже питаю эту надежду - согласился Кардросс. - Отбывайте к месту своего назначения, а в ваше отсутствие я постараюсь внушить ей хотя бы малейшие представления об экономии. Кто знает? Когда вы вернетесь, она, возможно, обретет достаточно благоразумия!
Мистер Эллендейл поднялся и подошел к окну.
- Не думаю, что мое возвращение будет иметь какой-либо смысл, - заметил он, глядя в окно. - Нет, разумеется, я не помышляю о том, чтобы провести остаток своей жизни в Бразилии, но... - Он умолк и прокашлялся. - Не могу льстить себя надеждой, что к моему возвращению она будет по-прежнему свободна. При том, что многие ищут ее руки - и среди них люди гораздо более высокого положения, чем то, которого когда-либо достигну я... к тому же при столь длительной разлуке и столь большом расстоянии, которое нас будет разделять... Нет, я не смею надеяться на это! Она выйдет за другого.
- То же самое легко может произойти и с вами, дорогой сэр, - заметил граф.
- Нет, - отрезал мистер Эллендейл. Помолчав, он добавил: - Мои чувства неизменны. Я не подвержен приступам влюбчивости, сэр. Я даже полагал, что защищен от этого... Но с первой же минуты, как увидел вашу сестру, я понял, что пропал! Я боролся с этим чувством, потому что невозможность брака была мне столь же ясна, как и вам. Но тщетно. Я никогда не женюсь на другой девушке.
- Понятно, - пробормотал граф; казалось, его это позабавило. - Я помню, как говорил те же самые слова сам - много лет назад. Она была ослепительно красива - по крайней мере, так мне тогда казалось, хотя сейчас я с трудом припоминаю, как она выглядела.
- Я рад, что развеселил вас, милорд, - сказал мистер Эллендейл менее сдержанным тоном.
- Вы ошибаетесь, - произнес Кардросс, вставая. - Вам бы, наверное, хотелось дать мне по физиономии, и это неудивительно. Ничто так не выводит из себя, как необходимость выслушивать совет, основанный на более богатом опыте, чем ваш собственный, - в особенности, если у вас есть подозрение, что он может оказаться хорошим!
- У меня нет такого подозрения, - тут же возразил мистер Эллендейл. Осмелюсь предположить, что обладаю более постоянной натурой, чем вы, милорд!
- В таком случае, - сказал Кардросс с непоколебимым добродушием, надеюсь увидеть вас снова по возвращении из Рио-де-Жанейро. А пока примите мои искренние пожелания успехов в вашей миссии!
- Вы запрещаете мне общаться с леди Летицией, сэр? - спросил мистер Эллендейл, несколько неохотно пожимая протянутую ему руку.
- Дорогой мой сэр, будьте уверены, что я не настолько старомоден и не настолько безумен! Я не сомневаюсь, что вы будете часто видеться с леди Летицией на балах. Что до тайных свиданий, я уверен, что ваше чувство приличия достаточно надежно.
- Все, что имеет тайный характер, противно моей натуре, - ответил мистер Эллендейл. - Я только умоляю вас, милорд, как следует подумать, прежде чем разрушить - возможно, навсегда - счастье двух людей, один из которых - как я смею надеяться - дорог вам! Я отмечаю - честно скажу, с возмущением отметаю! - ваши предположения о непостоянстве, но мне слишком хорошо известны принятые в высшем свете способы отвлечь чувства такой девушки, как леди Летиция, от неподходящего объекта! Все приносится в жертву богатству и положению! Будь я в менее стесненных обстоятельствах, меня не остановили бы никакие соображения о приличиях... Но, по-моему, продолжать этот разговор бесполезно!