Девушка бросила взгляд на настенные часы.
– Вообще-то прошло двадцать два часа. Этому пациенту не помешало бы побыть под наблюдением еще немного…
Она повернулась в сторону врача, как будто ища поддержки от человека, который сосредоточенно осматривал узловатую ступню пожилого заключенного.
– Оставьте. Здесь не место для мягкосердечия. – Честер подошел совсем близко и коснулся ее плеча. При виде того, как его похожие на сардельки пальцы ложатся на девичье плечо и слегка стискивают его, Нокс ощутил во рту горечь. – Не позволяйте ему убедить вас в том, что он болен.
Нокс напрягся, услышав в этих словах намек на то, что он притворяется больным, надеясь избежать карцера. После восьми лет, проведенных в тюрьме, карцер не представлял для него особой проблемы.
Решив, что с него довольно, Нокс поставил ноги на пол и заявил:
– Я в порядке. Готов идти.
Честер опустил руку.
– Вот видите. – Он улыбнулся медсестре. – Вам не о чем волноваться. Каллаган знает свое место. Верно, малыш?
Нокс что-то проворчал и потянулся к рубашке, висевшей на спинке кровати. После того как ему забинтовали ребра, он еще не надевал ее.
Он сунул руки в рукава и, натягивая рубашку через голову, поморщился от острой боли, пронзившей его поврежденные ребра.
Внезапно Брайар схватила подол сорочки и потянула ее вниз. Ее пальцы коснулись его кожи, и тело заключенного задрожало. О черт!
Нокс отшатнулся. Хватит с него и того, что ему пришлось вытерпеть вчера, когда ее ладони скользили по его коже. Он уже успел отвыкнуть от того, чтобы к нему прикасались женщины, и опасался собственной реакции.
– Через неделю нужно будет снять швы, – сказала медсестра Честеру.
– Да, конечно, – ответил тот, хватая Нокса за локоть.
– Мистер Каллаган, если вы почувствуете себя хуже, обязательно попросите кого-нибудь из надзирателей, чтобы вас привели к нам.
Честер захохотал:
– Мистер Каллаган. Как мило. Как будто он настоящий джентльмен.
«Честер прав, – подумал Нокс. – Такой кусок дерьма, как я, не заслуживает столь вежливого обращения».
Он холодно смотрел на охранника, не поддаваясь на провокацию. Нокс уже давно научился притворяться бесчувственным. Любая реакция неизбежно влекла за собой проблемы и увеличивала срок отсидки. Через шесть месяцев ожидалось очередное слушание. Судя по репликам комиссии в прошлый раз, теперь Норта вполне могли выпустить на свободу. Кто знает, может быть, у него есть шанс? Он не собирался ставить его под угрозу.
Лицо медсестры Дэвис вспыхнуло. Нокс обрадовался, увидев, что надзиратель нравится ей не больше, чем ему. Этот идиот даже не понял, что, насмехаясь над тем, как она обратилась к заключенному, он оскорбил не только Нокса, но и ее.
Когда заключенного выводили из комнаты, он оглянулся через плечо.
Медсестра Дэвис все еще стояла возле кровати, на которой он лежал. Она смотрела ему вслед. Ее личико хмурилось; вероятно, девушка сердилась на охранника.
– Давай, Каллаган, пошевеливайся! – сказал Честер.
Как только они вышли в коридор и дверь медпункта за ними закрылась, Честер повернул Нокса лицом к стене и ткнул локтем в забинтованные ребра.
Удар был такой силы, что воздух покинул легкие и заключенный согнулся пополам. Преодолевая боль, он медленно поднял голову и посмотрел на своего мучителя. Нокс улыбался, зная, что это разозлит надзирателя.
Честер приблизил к нему красное потное лицо и прошипел, обдавая застарелым запахом кофе:
– Ты думаешь, что этой хорошей девушке есть дело до такого куска дерьма, как ты?
Лицо Нокса приняло холодно-безразличное выражение.
Надзиратель ухмыльнулся. Когда он снова заговорил, Нокс ощутил его дыхание на своей щеке.
– Пожалуй, я приглашу ее куда-нибудь на этих выходных. Видишь ли, такая милая киска, как она, не для таких уродов, как ты. А ты сиди здесь вместе с остальными.
Руки Нокса сжались в кулаки. Он до боли стиснул челюсти.
Честер хохотнул, снова обдав его тяжелым дыханием.
– Что, не нравится?
Он смерил заключенного презрительным взглядом.
– И что ты мне сделаешь?
Сукин сын ухмылялся, ожидая ответа. Ноксу хотелось бы встретиться с ним на воле, где он не был бы одет в эту защищающую его форму. А еще лучше здесь, в тюрьме. Чтобы Честер почувствовал, каково это.
– Ничего, босс, – ответил он, вложив в это обращение все свое презрение.
Глаз Честера задергался.
– Вот именно. Ничего. А теперь пошли.
Он толкнул Нокса вперед. Надзиратель зашагал за ним, провожая его обратно в ад.