– Что? Что тебе пришло в голову?
– Реджина, скажи, а Дерик у тебя не появлялся больше? Не говорил с тобой? Не приближался?
– Нет. В последний раз я видела его в ту ночь. А что? Ты думаешь, он использовал желания Сабины против неё?
Ну, конечно, в этом весь Дерик. В его стиле играть чужими жизнями, только бы самому выжить.
– Хм… не совсем. Я пока не могу сказать точно, но подозреваю, что Сабина могла кое-что узнать…
– Что? Что такого ужасного она узнала обо мне, раз решила так поступить? Она была моей подругой! Она… обманула меня. Чёрт, почему меня все обманывают? – сокрушаюсь я.
– Так. Надо подумать рационально. Пока тихо посидишь здесь, идёт? Тихо, Реджина, мне нужно провести личную беседу. – Герман садится в кресло.
– С кем?
– С самим собой. Лучше отвернись… нет, это глупо. Ладно, тогда так: я думаю, а ты молчишь.
Закатываю глаза и киваю.
Герман хмурится, шевеля губами и постукивая пальцами по столу, словно собирает какую-то невидимую мозаику.
Нет, ну что за сучки вокруг меня. А я ещё и в гости Сабину пригласила. Вот только пусть приедет, я её так встречу, что она будет бежать с горящей задницей по океану домой.
За спиной раздаётся шум. Герман отвлекается от личного разговора. Шизофреник.
– Только не это. Молчи, Реджина, поняла? Молчи. Вообще, притворись, мёртвой, – быстро шепчет он, поднимаясь из кресла.
– Эй, это грубо, – фыркая, оборачиваюсь и вижу виновницу всех моих несчастий. Она несётся в сторону кабинета Германа, показывая какую-то бумагу офицерам, пытающимся её задержать.
– Ну ты попала, – шиплю, закатывая невидимые рукава. Сейчас я ей задницу надеру.
Девушка влетает в офис и, запыхавшись, хватается за бок.
– Привет… я… здесь.
– О-о-о, тебе слишком нужны волосы? – цежу, поднимаясь со стула.
– Реджина! Ты мёртвая! – кричит Герман.
– Что? – Сабина озадаченно приподнимает брови.
– Сейчас ты их лишишься…
С этими словами прыгаю на Сабину, но Герман успевает схватить меня за талию и отдёрнуть в свою сторону.
– Реджина, успокойся!
– Я её сейчас… тресну её этим стулом! Порву её! Зубы ей повыбиваю! – ору, стараясь вырваться из рук Германа.
– Реджи…
– Реджи? Никакая я тебе не Реджи, предательница! Как ты могла так со мной поступить? – Хватаю руками воздух, представляя, что это лицо Сабины. И я его деру, деру и деру ногтями. Деру!
– Но я…
– Я тебе верила! Да дура я! Но мне казалось, что ты моя подруга! Ты на моей стороне! – Герман встряхивает меня, я ойкаю и замолкаю.
– Ты моя подруга, Реджи. Я бы никогда тебя не предала. Я ведь…
– А что ты сделала? За что? Ты больше мне не подруга, ты просто какой-то Дерик в юбке! – кричу и обвинительно указываю на неё пальцем, сдувая прядь волос с лица.
– Снова Дерика приплетаешь. Это у тебя уже пунктик, – шепчет Герман мне на ухо.
От злости ударяю его ногой по коленке, и он меня отпускает, скуля от боли.
– Заслужил! Я тоже оставила тебе шишку. А теперь ты, – говорю и поворачиваюсь к Сабине, которая бледнеет, сглатывая от страха.
– Я тебя прикончу. Хоть действительно будет за что меня судить. Я твои глаза тебе в ноздри запихаю, и будешь дышать своими слезами раскаяния. Не стоило меня злить, – с воинственным криком разбегаюсь и прыгаю, но Сабина отскакивает в сторону, и я несусь прямо на Дина, неизвестно откуда появившегося в дверях.
С грохотом мы падаем на пол, и он скулит.
– Дин… Боже, Дин, прости. Я хотела её убить. Дин. – Обхватываю его лицо руками и взволнованно вглядываюсь в приоткрытые глаза.
– Не так я представлял нашу встречу. Точно не так, – он слабо улыбается.
– Я думала, что никогда тебя не увижу. Дин.
– Я не собираюсь тебя отпускать, Реджи. Никто не посмеет так с тобой поступить. Я здесь, – Дин притягивает меня к себе на грудь, и кажется, что все проблемы могут быть решены.
Над головой раздаётся покашливание, и я поднимаю голову.
– Правда? То есть вместо того чтобы не плодить слухи, как мы и договаривались, вы решили, наоборот, дать им гнилую почву для распространения. Молодец, Дин, не мог найти другого времени, – недовольно произносит Энисса, указывая на офицеров, застывших в шоке.
– К слову, ты мог бы и подождать. Как спасать вас обоих, так я должна, а как быть частью группы, то пошла вон? Плохо. Очень плохо, – отчитывая, Энисса обходит нас и, переступая через наши ноги, входит в кабинет Германа.
– Что вы застыли? У вас нет других дел? Живо по местам, – грозно приказывает Герман и, хватая меня за подмышки, поднимает на ноги.