— Так некроманты оперируют нежитью не сами, а за счёт сущностей? — поинтересовался я.
— Да, но суть не в этом. Важна не сама сущность, а то, откуда она берётся. Могущественные тёмные маги и некроманты создают их сами по мере надобности. Они — хозяева. Но это редкость. Обычно ментальное тело некроманта похоже на рыбу обросшую паразитами.
— Давай вернёмся к тёмной магии, — продолжил он. — Помнишь поведение големов на мосту и резкое желание дозорного искупаться?
— Помню.
— Так вот, определённый недостаток тёмной магии в том, что более сильный и талантливый маг способен относительно легко переподчинять сущности, созданные другими тёмными магами. Точнее, для сильного мага это как раз таки преимущество. Более того, на определённом этапе возможно брать под контроль божественных посредников. Ненадолго правда, но это возможно.
— То-есть, тот парень вовсе не хотел прыгать в воду, но ты подчинил его через сущность-посредника?
— Верно. А теперь запомни одну важную формулу: «Лучшая магия — это магия, полученная своим трудом».
— Не поспоришь.
Антон кивнул и замолк.
— Что дальше? — поинтересовался я.
— А ничего, — пожал плечами Антон. — Я сказал всё что хотел. Порой много говорить вредно, возникает каша, в которой теряется суть. Давай-ка лучше чаю выпьем.
Упомянутый чай на столе отсутствовал, зато на нём лежал деревянный футляр, похожий на сложенные домино или нарды.
Достав из кошеля на поясе небольшой железный свисток, маг подул в него. Раздалась тихая приятная трель.
— Сервис… — продемонстрировав мне свисток, пояснил он.
— А к какому типу тёмных магов относишься ты? — решил спросить я.
— Понятное дело, к полностью самостоятельному. Зависящие от посредников тёмные маги — говно на обочине жизни, — без какой-либо гордости произнёс Антон.
Видя мой заинтересованный вид, маг решил пояснить:
— Тёмный путь — самый лёгкий путь. Идти по нему можно без какого-либо таланта. Сущности посредники — своего рода костыли, солидно облегчающие дело. По мне, большинство приобщившихся к тёмной магии людей, не стоит называть магами. Маг — это в первую очередь культура и корпус знаний. А какой он там, тёмный или светлый, дело десятое. Эм, что-то меня понесло, — остановился Антон.
— И почему ты решил стать тёмным магом? — почувствовав, что собеседник предрасположен к общению, задал я новый вопрос.
— А я и не выбирал, становиться мне тёмным магом или нет, — пожал плечами Антон. — У женщины родился ребёнок, мой учитель определил, что у него атрибут «Смерть» и хорошие манаканалы, после чего понёс необсохшего ещё ребёнка на магический алтарь, дабы совершить над ним полезные для развития ритуалы. Можно сказать, что я начал учиться магии через полчаса после своего рождения.
— Повезло вам, — задумчиво произнёс я.
На сказанное Антон возмущенно фыркнул:
— Ты никогда не замечал, что общаясь со мной, общаешься с «виртуальной личностью»? Никто из вас на самом деле не знает, что хочет, думает и чувствует человек по имени Антон Сит.
На мои хлопания глазами, Антон покачал головой, после чего грустно произнёс:
— Помогать учителю вошло в мои обязанности в пять лет. И вот, сидя в углу полутёмной лаборатории, я со скучающим видом наблюдал, как он потрошит на алтаре очередного вопящего бедолагу. А после я наводил порядок. Дотащить до утилизационной ямы целый труп я не мог, отчего мне приходилось сначала отпиливать ему ноги, потом руки и голову и лишь после скармливать слизням туловище. И самое страшное в этом всём было то, что я не испытывал ровно никакого страха или смущения. И не потому что был ненормальным, а потому, что банально не знал, что я делаю что-то ненормальное.
— Ты шутишь, наверно? — пробормотал я.
— Если бы, — вздохнул Антон, продолжив: — А в семь лет я получил доступ в библиотеку, где просиживал ночи напролёт. Кроме обязательных книг по магии, мне дозволялось читать приключенческую литературу. Из неё я узнал, что, оказывается, можно жить по-другому. Что женщины, о чудо, живут с мужчинами в браке, а не содержатся в камерах, где их посещает надсмотрщик-осеменитель. Что у детей есть отцы, матери и друзья-сверстники. Что молодые люди влюбляются, напиваются и занимаются разной бессмысленной ерундой. Что там, на поверхности, есть другой мир, в который я первый раз попал в шестнадцать лет. Ну что, пожалуешься мне ещё разок, что тебе в жизни сильно не повезло? — с наигранным заискивающим любопытством, поинтересовался у меня маг.