Проклятый лист оторвался и с шуршанием устремился вниз.
Мика слегка пришла в себя. Требовалось срочно все исправить! Выдернуть кнопку, не глядя воткнуть ее в карту, нажать…
Острие согнулось, разрисованная бумага спланировала на пол и ощерилась ярким красным пятном, словно насмехаясь.
– Я вижу, госпожа смотритель умеет работать с канцелярскими принадлежностями.
Развеселило наблюдателя представление с рисунком или же показалась забавной сломанная кнопка? Мика не знала. Она думала, что нужно извиниться. Повернуться к нему лицом и произнести несколько традиционных слов.
Ничего сложного, правда? Но ей было проще гулять по улицам Старого города в очередной запретный день, чем взглянуть в глаза Дариану Керрейту – молодому, привлекательному, во всех смыслах перспективному градоправителю Шазилира по прозвищу Изверг.
Глава 3.1. Теория
– Умоляю, не сочтите за издевку… Вам плохо, госпожа смотритель?
«Госпожа смотритель»… Полезно иметь подсознание, привыкшее к оскорблениям. Керрейт ведь наверняка произнес что-то в духе: «На меня смотри, дрянь подзаборная, когда я с тобой разговариваю!», а Мике послышалось то, что она хотела услышать.
Или нет? Неужто Дариан действительно говорил… просто говорил с ней?!
Такой приятный, чуть насмешливый голос… Он был создан, чтобы располагать к себе, порождать доверие, очаровывать. Мягкие успокаивающие интонации, показное дружелюбие, мнимая забота – Мика охотно бы купилась на это, если бы не помнила шазилирского градоправителя совершенно другим.
Безразличным. Тем, кто принимал как должное свое право карать и миловать. Человеком, стоявшим выше морали и правосудия.
– Мы встречались? – его тон резко изменился, стал холодным, неприязненным, и это означало, что реальность наконец-то определилась. – Я вас не помню.
«Ты и не должен меня помнить! Это мой дар – исчезать из памяти людей. Но мы встречались, верно. Четырежды. И каждый раз ты приговаривал меня к…» – Мика подскочила, когда дверь углового кабинета распахнулась и оттуда выбежал маленький бодренький старичок с синей лентой чиновника высшего звена.
– Шала, голубчик, пожалей свое сердце и мои ноги, – уже на пороге выдал он. – Всех найдем, опросим, учтем и проверим. Весна, солнышко, юные создания переходят на летние наряды… Прогуляйся по набережной, сходи в театр, выпей вина! Женщину себе найди, если заняться нечем! И не выгрызай мозги окружающим!
«Из городского сыска… Как же его зовут?.. Серип Мавк, точно! Смотритель рассказывал о нем. Кивирский служака, который осмелился перечить королю и был отправлен в провинцию», – узнала этого человека Мика.
Ну и дела завертелись! Даже от столь важных персон что-то требовалось! Она ощутила приступ любопытства, заглушить которое не могли ни присутствие главы Шазилира, ни назревавший диалог с королевским проверяющим.
– О! Госпожа Звонка! – Старик уже смотрел прямо на нее. – Примите мои искренние…
«Соболезнования?!» – мелькнула испуганная мысль.
– …поздравления! Надеюсь, в отличие от славного господина Викки вы не подвержены предубеждениям и станете частой посетительницей моего управления.
– В качестве кого? – ляпнула Мика, позабыв, что задавать вопросы высшим чинам без разрешения – признак дурного воспитания. – То есть здравствуйте. И спасибо за… Спасибо, в общем. И…
– Милая моя, да вы никак смущены? – Мавк всплеснул руками. – Ох, молодежь… Это вы зря. Вам гордиться надо, а не глазки прятать. Очаровательные, между прочим, глазки! А почему они такие опухшие? Обидел кто? Неужели наш доблестный градоправитель довел вас до слез? Непорядок, уважаемый. Не ожидал я такого.
Мика отчетливо услышала, как скрипнули зубы Дариана.
– Ветер, – просипела, мечтая провалиться сквозь землю. – Это от ветра…
– А он, чурбан бесчувственный, даже платок не предложил? Вот люди пошли… Ни такта, ни сочувствия, одни заботы. Эх, в мое время… Но вам это наверняка будет неинтересно. Погодите, вы ведь к Шале? К Ирвану Шале? Прошу. – Старик приоткрыл дверь. – Заходите, располагайтесь. Такие замшелые пни, как мы с Шалой, понимают, почему красавицы вроде вас не желают демонстрировать обветренные личика молодым сердцеедам. Шала! – это уже адресовалось королевскому посланнику. – Как не стыдно девушку в коридоре томить? Где твои манеры? Дела, дела… Дела могут подождать, а обворожительные дамы – нет!