– Все так плохо?
– На нижнем подвальном этаже можно плавать. И кататься на коньках.
– У вас есть коньки?
– И плот.
– Я распоряжусь, – повторил Дариан. – А штанишки милые, – заметил невпопад. – Свободные и практичные. Но униформа нужна хотя бы для выходов в свет. Закажите за счет магистрата.
Он ушел так же тихо, как и появился.
Мика осталась сидеть в полнейшем недоумении. Изверг приходил, потому что ему не понравилось платье в цветочек? Что за глупости! Из-за ее бегства из кабинета королевского проверяющего? Ну-ну, больше у него дел нет, кроме как о расстроенных чувствах архивного смотрителя заботиться. Хотел узнать подробности теории? Нет, он и не заикнулся о городской «проблеме». Действительно ради подписей? Это могло подождать несколько недель. Тогда…
– Совсем запамятовал! – Дверь приоткрылась, вновь пропуская градоправителя. – Я вспомнил, где мы встречались.
Мика словно поскользнулась на одной из льдин в злосчастном подвале и с головой ушла под обжигающе холодную воду. Дыхание перехватило, глаза отказывались смотреть куда-либо, помимо подходившего к ней человека, в горле мгновенно пересохло…
– На приеме в честь открытия нового здания сыска, верно? – Его улыбка была такой довольной и самоуверенной! – Вы простояли в одиночестве весь вечер, кутаясь в голубую шаль и смакуя одно пирожное несколько часов кряду. Я прав?
Согласиться? Как же легко все вышло бы!
«Да, мы уже сталкивались, но я вела себя как полная дура и не хочу вспоминать тот случай», – Мика едва не выпалила что-то в этом духе.
Керрейт бы успокоился, прекратил расспросы…
Авось забыл бы о своей навязчивой идее!
Осторожность взяла верх. Слишком уж просто решалась задачка. Даже если допустить, что Дариан запомнил одинокую фигуру в голубой шали (которая как раз сейчас висела на крючке у входа), пирожное не привлекло бы его внимания.
«…Несколько часов кряду…» – неужто он наблюдал за кем-то так долго? Быть такого не может! Нет, уважаемый градоправитель, что-то вы задумали… И вообще, ей предлагается поверить, что Изверг пришел сказать: «Я вас помню?».
– Никогда не бывала на приемах, господин Керрейт, – твердо ответила Мика. – А издали вас, конечно, видела. Полагаю, вы меня тоже, хоть и не замечали. Если это все…
На его лице промелькнуло разочарование и тут же сменилось чуть виноватой ухмылкой.
– Нет так нет. Признаюсь, я рассчитывал на другой ответ. В каком-то смысле, Миловика, вы меня впечатлили. Надеюсь увидеть вас завтра с утра. И, говоря вашими же словами, называйте меня на шазилирский манер. Желательно без дурацкого «господин» или «уважаемый». Мне не терпится узнать больше о светленькой девочке и ее будущем.
Дариан ушел.
На этот раз окончательно.
Мика видела сквозь окно, как он быстрым шагом пересек улицу, даже не кивнув никому из вежливо кланявшихся прохожих. Ветер трепал его темные, отливавшие рыжиной волосы, швырял в лицо вишневый цвет, нещадно рвал одежду… Градоправитель ступал вперед, словно не замечая сбивавшего с ног урагана. Он не пытался прикрыть глаза, игнорировал распахнувшийся мундир, умудрялся одной рукой держать охапку документов, а другой – отмахиваться от веток, что сыпались с деревьев.
Это напомнило Мике совсем другой день. Далекий летний день девятьсот седьмого года от основания Келиварии… Тогда они встретились впервые: только что назначенный глава Шазилира, которому едва исполнилось девятнадцать, и четырнадцатилетняя девочка, три дня не видевшая крошки хлеба.
Глава 4.2. Изверг
***
В то время Мику звали Лорианой – в честь принцессы Лорианы, сестры его величества Флериана. Лорочкой она была лет до семи, Лоркой – до десяти, Лорой – до двенадцати, дылдой и бесполезной коровой – пока не ушла из дому.
Девятьсот седьмой год стал для нее кошмаром. Лора понимала: ее судьба решится в ближайшее время. Ивор, как и прежде, вертелся возле их дома, однако теперь его целью была Лериана – ее младшая на пару лет сестра.