Писец некрополя Кенхир вручил Неферу мерный локоть, который передавался от одного начальника артели к другому. Каждое из двадцати восьми делений инструмента было помечено именем определенного бога и удела, находящегося под его покровительством. Согласно изречению Ра, локоть мастера воплощает в себе закон вселенной, которому мастер должен следовать неукоснительно.
Ясна первой обняла нового начальника артели, и он долго прижимал ее к себе на виду у всех.
73
Мастеровой Места Истины прибыл на склад Тран-Бела в приподнятом настроении. Жизнь удалась на славу! Получив в селении замечательное образование, лучшее во всем Египте, он усвоил многие полезные знания, которые сегодня помогали ему существовать безбедно, благо было немало желающих выложить хорошие деньги за его работу.
Знакомство с ливийским купцом открыло перед ним дорогу к осуществлению заветной мечты: ему хотелось разбогатеть. И тут пригодилось право распоряжаться своим досугом по собственному усмотрению.
Пока не кончился траур по Неби, мастеровой оставался в селении и только писал письма, договариваясь о встрече с торговцем. Тран-Белу не терпелось увидеть в своей лавке новые изделия, благо в знающих толк покупателях недостатка не было.
— Мне бы твоего хозяина, — обратился ремесленник к одному из работников склада.
— Он в конторе.
Мастеровой прошел через весь склад и открыл дверь небольшого служебного помещения. Там, в тишине, Тран-Бел копался в своих старых записях. Войдя внутрь, мастеровой остолбенел, увидав подле ливийца женщину в тяжелом парике и с сильно подведенными глазами.
— Простите, я ошибся дверью.
— Ты пришел туда, куда направлялся, — сказала Серкета. — Я знаю, кто ты и зачем сюда явился. Дверь поплотнее закрой. Поговорить надо.
— Я с вами не знаком, и…
— Твои делишки с Тран-Белом… все это в высшей степени предосудительно. Насколько мне известно, ты замешан в мошенничестве и, следовательно, подлежишь суровому наказанию, за которым последует необратимое изгнание из Места Истины.
Ремесленник побледнел.
— Вам известно, что…
— Мне известно все и во всех подробностях. Или ты мне повинуешься, или твоя беззаботная жизнь закончится.
Мужчина попятился, словно желая забиться в угол. Серкета щелкнула задвижкой.
— Чего вы от меня хотите?
— Я никому не проговорюсь о твоих делишках, и ты можешь проводить свой досуг так, как тебе нравится. Но при одном условии: я хочу знать все о жизни селения.
— Это невозможно! Я давал клятву и должен хранить тайну.
— Что ж, тем хуже. Завтра же о тебе узнает визирь.
— Не надо! Умоляю!
— Не хочешь неприятностей? Выход у тебя один — говори.
Подчиниться этой проклятой бабе? Это же значит преступить законы братства, нарушить клятву и погубить себя…
— Кто вы? — спросил ремесленник.
Серкета зловеще ухмыльнулась.
— Не ты здесь задаешь вопросы. Но я тебе отвечу. Чтобы ты понял: у тебя нет выбора… Я супруга одного очень важного господина, и он становится все более и более влиятельным. Кстати, он щедро вознаграждает тех, кто помогает его возвышению.
Важное уточнение… Нет, мастеровой не может не считаться с открывшимися обстоятельствами. Тем более, что начальником артели должен был стать он, а не какой-то там Нефер. Положение старшего мастера дало бы ему и богатство, и авторитет, и неограниченные возможности.
— Хоть время подумать дайте…
— Я требую ответа немедленно.
Мастеровой должен служить Маат и братству, получая взамен благодеяния… Но они столь скудны… Не выдался ли наконец случай послужить себе самому и начать двойную игру, которая, вполне возможно, принесет ему выгоду?
Командующий Мехи стрелял из лука в саду своей роскошной усадьбы. Он всаживал в пальму стрелу за стрелой, но это не помогало унять тревожные мысли.
Куда подевалась его жена? Чего доброго, мастеровой так и не появился на складе Тран-Бела… Или хуже того: у Серкеты ничего не вышло и она боится идти домой, — муж рассердится и побить может.
Мехи снова натянул тетиву и… промахнулся. Совсем уж разозлившись, он швырнул лук оземь и стал топтать его ногами.
— Вот и правильно, милый! Этот никуда не годится — возьмешь другой, получше.
— Серкета! Ну как?
Она опустилась на колени и обхватила руками ноги своего господина и повелителя.
— Победа полная!
— Будет работать на нас?
— Как нам повезло — не поверишь! Человек этот обозленный, жадный, коварный и лицемерный. Лучше союзника и не сыскать. Ты мной доволен?
Мехи грубо рванул Серкету вверх, сорвал с нее парик и сжал ладонями ее щеки.
— Вдвоем с тобой, радость моя, мы будем непобедимы! Отныне нас ждет только успех! Так сколько мастеровых в этом проклятом селении?
— Три десятка. Очень уж строгие условия приема. И мастера блюдут закон Маат.
Серкета пересказала главное из того, что ей поведал ремесленник.
— Ничего занятного, — оценил услышанное Мехи. — Начатки обветшалой нравственности — кому теперь нужны эти дурацкие предрассудки? А кто руководит братством?
— Верховный руководитель — фараон. Он всячески печется о благоденствии селения.
— Знаю, знаю… Но живет-то Рамсес не там!
— Власть делят трое: писец некрополя и начальники правой и левой артелей. Они уподобляют братство барке с правым и левым бортом. Писец некрополя Кенхир представляет центральную власть и руководит селением. Его предшественника Рамосе любили, а этого нынешнего — не очень: нрав тяжелый и неуживчивый.
— А сколько ему лет?
— Шестьдесят два.
— Так Кенхиру на покой пора. Того и гляди, преставится или в отставку его отправят. А подкупить его нельзя?
— Наш стукач говорит, что, наверное, можно. Но Кенхир вряд ли знает все тайны Места Истины.
— Начальники артелей, вот они-то наверняка все знают.
— Да. Потому что их допустили в «Дом Золота».
Мехи неимоверно разволновался.
— А где это?
— Наш осведомитель не знает.
— Стукач наврал тебе!
— Не думаю, — возразила Серкета и отступила на шаг, опасаясь пощечин. — Солидный возраст еще не повод быть допущенным туда. Наш человек еще не нашел способа проложить себе дорогу в это загадочное место. Но стоит ли так расстраиваться?
— Что он тебе рассказал про начальников артелей?
— Начальник левой артели Каха — человек пожилой, суровый, большой знаток резьбы по камню. Из Места Истины он никогда не отлучается, и, похоже, до него нам не добраться. Начальник правой артели, Неби, недавно скончался, и его заменил Нефер Молчун, мастер молодой и неопытный.
— А чего ж его выбрали?
— Так решил писец Рамосе, а старейшины братства не посмели воспротивиться.
— Экая прихоть старца… А что наш стукач думает про Нефера?
— Хороший ваятель, талантливый мастеровой, предан Месту Истины всем сердцем, поскольку родился и вырос в селении, но новые обязанности ему в тягость. Он не умеет руководить, отдавать приказы, и, можно не сомневаться, его скоро понизят.
— Скорее всего, твой дружок просто завидует, что место досталось не ему, вот и пытается очернить везунчика… А список мастеровых заполучила?
— Держи.
Серкета гордо протянула мужу сверток папируса. Поистине, им в руки попали сведения, составляющие тайну царства.
Командующий пробежал глазами документ и задержался только на одном имени — все прочие были ему незнакомы.
— Панеб Жар…
— Наш осведомитель думает, что этот новичок не приживется в братстве и в конце концов его исключат за невоздержанность.
— Значит, и этот угодит в наши руки! Ничего не скажешь, ты постаралась на славу. Благодаря тебе, Серкета, мы продвигаемся семимильными шагами. А это лишь твое первое задание.
И супруга Мехи заворковала. Алчность и пробудившийся вкус к интригам развеяли наконец ее тоску.