— Не сейчас; я отпущу тебя на перевале. Ты вернешься назад с легкостью,
чтобы ожидать иргизов; и ты будешь в состоянии рассказать им любую ложь,
наплести всё, что только придет тебе в голову. О том, что случилось с их богиней.
Клонтар окинул Конана ненавидящим взглядом. Глаза киммерийца также
налились кровью, а под напряженной кожей лица выступили скулы. Он казался
человеком, которого истязали в преисподней, да и чувствовал себя подобным
образом. У Клонтара же не было оснований для решительного протеста, за
исключением того, что он хотел как можно скорее убраться из этой ненавистной
ему компании.
По состоянию, в котором находился Конан, можно было сказать, что им
руководили самые примитивные инстинкты. Киммериец едва сдерживал нервную
дрожь, чтобы не приложить голову жреца лезвием.
В тот момент, когда жрец крикливо протестовал, а Конан думал, следует ли
ему спорить с ним или сбить его с ног, нетерпеливые уркманы начали толпиться у
входа. Полдюжины воинов вышли на выступ, прежде чем Конан заметил это. Он
приказал Снорину охранять Клонтара, а сам прошел мимо стоящих на выступе
бандитов, желая, как обычно, проехать первым. Но один из людей северянина уже
стоял на узкой дорожке, будучи не в состоянии, ни развернуться, ни отступить,
или же прижаться поближе к стене, чтобы пропустить Конана. В конечном итоге
киммериец поручил ему возглавить продвижение их отряда. Но именно в тот
момент, когда его лошадь вступила на тропу, как с горы с грохотом посыпался
град камней.
Падающие валуны ударили бедного уркмана и смели его вместе с лошадью с
тропы, как метла сметает паука со стены. Один из камней, отскочив от скалы,
ударил лошадь Конана, ломая той ногу, и животное с истошным ржанием упало в
пропасть, разделив судьбу своего предшественника.
Конану удалось освободиться от своей лошади, и варвар смог повиснуть на
краю обрыва. В его ушах звучал крик Ясмины и вопли уркманов. Вокруг в поле
зрения не было каких-либо целей, но многие из них принялись стрелять из луков
вслепую. С вершины горы, с самой высшей её точки раздался издевательский
смех.
Конан, не смущаясь того факта, что сам чудом едва избежал смерти,
отправил людей обратно в пещеру. Они были как волки, запертые в ловушке,
готовые кусать всех без разбора налево и направо. Над головой Клонтара
засверкали десятки кинжалов и ножей.
— Убейте его! Он завел нас в ловушку! Клянемся богами!
Лицо Клонтара позеленело и конвульсивно задергалось от страха. Он
закричал так, как будто с него живьем сдирают кожу.
— Нет! Я вел вас быстрой и безопасной дорогой. Иргизы не могли появиться
здесь так быстро!
— В этих пещерах были жрецы? — спросил Конан. — Они могли атаковать
нас, когда увидели, что мы приближаемся. Является ли этот человек на вершине
жрецом?
— Нет, Эрлик мне свидетель. Мы добываем здесь золото три месяца в год; в
другое время подходить близко к горе Эрлика, это неминуемая смерть. Я не знаю,
кто это может быть.
Конан осмелился снова выйти на тропу, и был встречен новым градом
камней. С вершины донесся окрик.
— Эй ты, киммерийская собака, как тебе это нравится?! Наконец-то я тебя
достал! Ты думал, что я подох, когда упал в пропасть?! Там был скальный выступ,
71
в десятке футов ниже, куда я и приземлился. Ты не увидел его, потому что солнце
было уже слишком низким, чтобы хорошо освещать скалы. Я поднялся обратно
вверх, когда вы ушли.
— Вормонд! — прорычал Конан.
— А ты думал, что я не вытянул каких-либо сведений из того жреца?! —
крикнул туранец. — Он рассказал мне все о горных перевалах и о горе Эрлика,
когда я выбил ему несколько зубов. Когда я увидел подле тебя старого Клонтара,
то сразу понял, что он приведет тебя к горе Эрлика. И я добрался сюда первым. Я
хотел в начале запереть двери, чтобы вы не смогли попасть внутрь, а иргизы
вырезали бы вас под корень. Но я не был в состоянии один поднять решетку. Но
это не важно. Вы в ловушке. Вы не выйдете на тропу, потому что я забью вас
камнями, как жуков. Вы не можете видеть меня, а я вас вижу. Я останусь здесь,
пока сюда не доберутся иргизы. У меня также есть и звезда Ясмины. Они будут
подчиняться мне, когда я скажу им, что это Клонтар помог вам похитить ее. Они
убьют вас всех кроме Ясмины. Её они заберут его обратно в Готхэн, но это уже не
имеет значения для меня. Мне не нужно никаких денег за Ясмину от визиря. Я