Но вспышка обиды была короткой, и вскоре Карлос уже испытывал благодарность к матери, затеявшей этот разговор. Ведь он лишь теперь отчетливо понял, что никогда не будет вместе с Пилар. Да, он готов всячески помогать Пилар, но все, что между ними было, осталось в прошлом. А главное, в прошлом остался тот Карлос, который когда-то нуждался в поддержке Пилар. Он вспомнил их яростные ссоры в молодости: каждый из них боролся за себя, каждый, нуждаясь в опеке и заботе, требовал, чтобы любили его, и не хотел, не мог любить сам. Как раз тогда и появилась Ирена и пленила Карлоса, возможно, потому, что показалась ему словно бы бесплотной, ничего не требующей, почти устремленной с земли в небеса. Не случайно же он всегда сравнивал ее с ангелом. Так она и не вошла в его жизнь, только соприкоснулась с ней. Была рядом, но никогда не соединялась с ним… И Карлос опять потянулся к Пилар, которая несколько лет спустя отыскала его в Венесуэле. Он в то время был женат на Ирене, но это была лишь видимость брака. Карлос стосковался по реальности, конкретности, по чему-то явственному, ощутимому… И к тому же тогда он очень боялся остаться один.
Теперь он был один и радовался одиночеству, наслаждаясь бодрящим холодком свободы. А жизнь сердца? Волнение чувств? Стоило только подумать об Ирене, как сердце щемило так больно, так сладко…
Ночную тишину нарушил мелодичный телефонный звонок.
— Милый мой, не могла не поделиться счастливой надеждой, — сказал нежный голос Пилар, — по словам Альберто, я рано или поздно буду вместе со своим мальчиком! Ты еще не спал? Я не разбудила тебя?
— Нет-нет, Пили, я очень рад за тебя.
— Спокойной ночи. Храни тебя Бог!
— Спокойной ночи.
Глава 7
Валерия просматривала отснятый за день материал, прикидывая, как лучше скомпоновать из него сюжет о воскресном отдыхе горожан. Такое немудреное задание получила она в редакции, где проходила стажировку, собираясь в недалеком будущем стать профессиональным тележурналистом. Предложенная тема не слишком вдохновляла Валерию, но она старалась выполнить задание наилучшим образом: ведь в случае удачи этот материал мог пойти в одной из развлекательных телепрограмм.
Отдав дань мадридским паркам и музеям, Валерия отправилась в Толедо, где обычно проводят свой уик-энд многие жители столицы.
Кадры, отснятые в Мадриде, показались Валерии сухими, лишенными какой-либо изюминки: лица людей терялись там на фоне привычных зрительскому глазу живописных полотен и памятников архитектуры. Зато в Толедо ей удалось запечатлеть атмосферу отдыха и даже праздника. Пейзаж там действительно выступал лишь фоном, а на первом плане оказались люди — с их настроениями и пристрастиями. Одни отдавали предпочтение многочисленным кафе, и пленка отчетливо свидетельствовала, что им очень нравится такое времяпрепровождение. Другие гуляли по набережной Тахо — в задумчивом одиночестве или целой компанией. По мере того, как солнце подвигалось к линии горизонта, менялось освещение в кадре и менялся цвет воды в великолепной Тахо: от голубовато-белесого в полдень до глубокого аквамарина ближе к вечеру. Такое изменение оттенков как бы подтверждало известную истину о том, что нельзя войти дважды в одну и ту же реку. А когда розоватые отблески заката отразились в водах Тахо, то могло показаться, будто ее течение стало более плавным и медленным, а вместе с ним замедлилось и само течение времени…
Валерия перевела взгляд на белевшую в полумраке розу и почувствовала тонкий ее аромат. Лепестки, приувядшие было за время обратной дороги из Толедо, теперь расправились и задышали, а темно-зеленые листья, погруженные в воду и преломленные хрусталем вазы, напомнили ей предвечернюю зелень Тахо.
«Надо отбросить все, что снято в Мадриде, и оставить только Толедо», — решила она. Дальнейшая работа над сюжетом заняла совсем немного времени, так как отснятые кадры почти не нуждались в дополнительном монтаже. Сама собою у Валерии получилась лирическая зарисовка одного дня, где героями были неуклонно текущие река и время, а также люди, взиравшие на это течение со своего суетного житейского берега.
В самый же центр повествования Валерия поставила необычную пару, привлекшую ее внимание. Это были молодой мужчина и пожилая женщина. Даже сторонний наблюдатель, случайно бросивший взгляд в их сторону, не смог бы заподозрить в них любовников. Вне всякого сомнения, это были мать и сын. Но выделяло их из общей массы гуляющего народа такое трепетное и нежное отношение друг к другу, которое нечасто встречается вообще среди людей, и уж тем более между родителями и взрослыми детьми. «Возможно, они встретились после долгой разлуки, — предположила Валерия. — Во всяком случае очевидно, что за этими двоими стоит какая-то непростая, волнующая история».