— Тогда помоги мне! От тебя требуется не так уж и много…
Херман умолк, все еще не решаясь раскрыться перед Яримой полностью. Но эта бесплодная беседа изрядно утомила его. Он понял, что они до бесконечности будут топтаться на месте, если ни один из них не произнесет вслух имя Санчеса. Ярима, пожалуй, на это не отважится, так как осторожничает не только из-за себя, боясь возмездия Санчеса, но и из-за Хермана. А чем рискует он сам? Тем, что Ярима, оказавшись отвергнутой в очередной раз, предупредит Санчеса о намерениях Хермана с ним поквитаться.
Пока Херман прикидывал, стоит ли ему рискнуть и прямо попросить Яриму о том, чтобы она незаметно для охраны ввела его в покои Санчеса, когда тот будет безмятежно спать, Ярима тоже лихорадочно взвешивала все «за» и «против». Можно, конечно, и дальше отмалчиваться. Херман действительно уйдет, станет разыскивать Манчини. Поймет, что эта ниточка оборвалась. Возможно, найдет какую-то другую, и до Санчеса доберется не скоро. Но ведь и Санчес не будет сидеть сложа руки! Он бросит все силы на поиски Хермана и, можно не сомневаться, что найдет его гораздо раньше, чем Херман успеет разузнать, кто же его враг. Таким образом, выбора нет: надо сказать Херману о Санчесе. Надо помочь ему и во всем остальном, чтобы только он остался жив. А уж там — пусть едет к своей Ирене, к своей Мартике… Отдать Хермана в лапы смерти Ярима не могла ни при каких условиях. Этого не смогла бы вынести даже ее, насквозь грешная, душа.
Херман тем временем пришел к заключению, что риск оправдан: в случае согласия Яримы его шансы на победу в единоборстве с Санчесом многократно возрастают. Он решительно взмахнул рукой, как бы говоря: «Эх, была не была!», но тут заговорила Ярима, опередив его на мгновения.
— Херман, я помогу тебе, — вымолвила она и почувствовала, как тяжкий груз разом упал с ее души. — В таком сложном положении ты оказался из-за меня, и я пройду с тобой весь путь до конца.
Херман хотел сказать, что, во-первых, он ищет встречи с Санчесом вовсе не затем, чтобы тот его пристрелил, а во-вторых, не требует от Яримы такой жертвы — идти с ним до конца! Но, взглянув на нее, понял, что не следует сейчас прерывать ее.
— Человек, о котором ты спрашиваешь, тебе хорошо знаком. Это — Родриго Санчес! Помнишь его? Теперь он живет в Мадриде и стал крупным наркодельцом. Мне он помог бежать из Венесуэлы, затем принял у себя, дал жилье и работу. У меня все там было, но я не могла жить без тебя… Беспрерывно строила планы, как вернуть тебя. И уговаривала Санчеса помочь мне еще и в этом. Но он не верил в то, что ты опять сможешь стать моим мужем, и, кажется, был прав. Родриго запрещал мне даже думать об этом, не говоря уже о каких-либо действиях…
— Что же заставило его так круто изменить тактику? — не удержался от вопроса Херман.
— Представь себе, однажды наши интересы совпали! — и Ярима рассказала о Валерии, Карлосе, а также о дешевых российских наркотиках и Владе Островски, к несчастью, задержанном на венесуэльской таможне.
Затем она ответила на все вопросы Хермана: о распорядке дня Санчеса, о численности его охраны, о расположении комнат в его доме… И внезапно, упав на колени и обхватив ноги Хермана, разразилась безудержными рыданиями:
— Не ходи туда, Херман! Прошу, не ходи! Он убьет тебя!
— Типун тебе на язык! — сказал Херман и попытался высвободиться из рук Яримы, но она вдруг с невесть откуда взявшейся силой вцепилась в его щиколотки: «Не пущу!»
На шум прибежала испуганная Вероника, руками поддерживая свой уже достаточно большой живот.
— Ярима, угомонись, — сказал Херман, увидев Веронику. — Подумай о сестре, ей вредно волноваться…
Так закончилось это не простое для обоих объяснение.
Херман помог Яриме подняться и, усадив ее в кресло, обратился к Веронике:
— Спасибо тебе за все заботы. Теперь я вполне здоров, и на днях мы с твоей сестрой уедем в Испанию.
Вероника не стала спрашивать, что стоит за этим отъездом, надеясь в последующем на подробный рассказ Яримы.
— Дай вам Бог удачи! — только и сказала она.
Выплакавшись и успокоившись, Ярима позвонила Санчесу и, по наущению Хермана, сказала:
— Мне кажется, он дозрел до того, чтобы принять наши условия.
— Ты в этом уверена? — усомнился Родриго.
— Да. Его здоровье окончательно подорвано, а дух сломлен. Я подсунула ему газеты с сообщением о гибели Манчини, и, прочитав их, Херман окончательно смирился с поражением. Мы могли бы приехать через два дня. Ты будешь в это время в Мадриде?