Хесус снисходительно покачал головой: Флора в своем репертуаре — вихрь, огонь, но в модной шляпке! Честно говоря, он не завидовал этому Альваресу, с которым ехала сражаться Флора. Поражение бедняги предопределено: ему не устоять перед такой женщиной!
— Как?! Ты еще не позвонил? — уже кричала мужу Флора.
— Звоню, звоню, — успокоил ее Хесус, берясь за телефонную трубку.
К вечеру они были в Мадриде, и Флора, обложившись кипой газет, тщательно изучала, как идет здесь предвыборная кампания. Результаты этого исследования, как видно, порадовали ее, потому что глаза у нее блестели, когда она звонила Пилар.
— Доченька, мы уже в «Глории», приезжай, поговорим по интересующему нас вопросу.
Пилар приехала немедленно. Не первый день бродила она вокруг виллы Альваресов и уже несколько раз видела стройного рыжеватого мальчика, похожего на нее, Пилар, и теперь у нее была только одна мечта — прижать к груди это хрупкое тельце, зарыться лицом в душистые золотистые волосики. Но Пилар тут же останавливала себя. Она не желала своему ребенку никаких травм. Ей необходимо было во что бы то ни стало встретиться с его приемными родителями, поговорить с ними, выяснить для себя, хорошо ли в их доме ее сыночку, а уже потом потихоньку, исподволь, договорившись о встречах, прогулках, хорошенько познакомиться с ним, подружиться, расположить к себе. Пилар не искала формальных прав, ей нужна была привязанность ребенка, нужны были заботы о нем. Она не могла смириться с мыслью, что не будет знать, как растет и взрослеет ее сын.
Флора встретила дочь с торжествующим блеском в глазах. Пилар оценила парижский шик ее скромного, но безупречно элегантного костюма и порадовалась за мать: Флора, казалось, на несколько лет помолодела. Бодрым и элегантным выглядел и Хесус. Он не стал мешать разговору матери с дочерью и оставил их наедине.
— Не сомневаюсь, что мы найдем, чем прищучить этого подлеца Альвареса, — Флора никогда не стеснялась в выражениях, а тут тем более.
Предстоящая боевая кампания горячила ее как звук трубы горячит боевого коня. Авантюристическая душа Флоры изнывала и увядала без хитроумных интриг, и даже парижские туалеты не помогали. Но зато как пригодятся Флоре новомодная шляпка и костюм от лучшего портного, когда она отправится с визитом к сеньору Альваресу!
— Дело в том, — Флора кивнула на кипу газет, — что сейчас у них здесь проходит предвыборная кампания, и наш голубчик выставил свою кандидатуру лишь в самых отдаленных провинциях, а это уже о чем-то говорит! Как ты думаешь, о чем? — Флора требовательно смотрела на Пилар своими узкими черными глазами.
— Не знаю, мама, — пожала плечами дочь.
— Как была клушей, так и осталась, — возмутилась Флора. — Говорит это о том, что здесь, в столице, он явно себя чем-то скомпрометировал и теперь надеется набрать голоса только в тех местах, где его не знают. Ясно тебе?
— Ясно, — ответила Пилар.
— А раз кому-то что-то известно, то оно станет известно и нам, и под этим соусом мы его и прищучим. Он как миленький отдаст нам нашего мальчика. Я просто сплю и вижу себя бабушкой. Куплю ребенку пони и… яхту, и мы будем с ним заниматься парусным спортом!
— Погоди, мамочка! Речь идет не о том, чтобы отобрать нашего мальчика, а о том, чтобы ему было хорошо. И наверное, мы должны не прищучивать Альвареса, а как-то с ним договориться, чтобы иметь возможность видеться с мальчиком.
Дурацкие полумеры Пилар до крайности огорчили Флору. Полумеры, компромиссы были совсем не в ее характере. Ей по душе было мчаться во весь опор вперед, сметая всех и вся на своем пути. Но с Пилар приходится считаться. Что ж, информация все равно им не повредит, вот Флора пока и займется ее поисками.
Собираясь провести в Испании зиму, Флора сняла небольшую, изящно обставленную квартирку в самом фешенебельном районе Мадрида и задумалась, какие знакомства ей возобновить, кто из старых подруг может быть тут полезен. Ей нужна была светская жизнь: приемы, визиты, непринужденная болтовня за чашкой чая, и все необходимые сведения будут у нее в кармане. Она не сомневалась, что секреты политических деятелей — всегда секреты полишинеля. А что в жизни Альвареса есть нечто компрометирующее, она тоже не сомневалась. Первой ей пришла на ум Маргарита, муж у нее в министерстве иностранных дел, она вхожа в высшие сферы… Флора тут же позвонила:
— Сколько лет, сколько зим, мы только что из Парижа. Что у вас?
— Боже мой! Флора! — Маргарита сразу узнала характерную скороговорку старой подруги. — Надолго ли в Испанию? Ты же, кажется, живешь теперь где-то в Южной Америке? — У Маргариты было весьма смутное представление, где живет теперь Флора.