О безопасности можно было только мечтать в данной ситуации, но Рой не унывал. Он уже был рад и тому, что паук находится за пределами чрезвычайно опасной зоны. Дистанция в десять метров могла оказать весомую поддержку на пути к выживанию. Если паук совершит очередной прямой ход ладьей, то Рой не останется стоять на месте и сделает очередной косой ход слоном. На этом острове, как и в шахматах, единственный способ победить — совершать разумные ходы и правильные телодвижения.
«Боже мой! — подумал Рой. — Что, если паук переключит свое внимание на Владимира? С ним ведь Элизабет».
У Моррисона на душе сделалось скверно. Возобновленное беспокойство поселилось в его сердце. А паук почувствовал это волнительное колебание во всеобщем эфире окружающего пространства. Он понял, что это был страх, но не за самого себя, а за кого-то другого — дорогого сердцу человека.
«Кстати, интересно, где они?» — Моррисон не отводя взгляда от массивного стекловидного тела паука, внимательно прислушался к окружающим звукам.
Тут Рой догадался, что товарищи прячутся в темноте воды, не освещенной лунным светом. Ночное светило переместилось с верхних краев черного неба, ближе к линии горизонта, и теперь белый призрачный свет извечного спутника земли частично исчезал за верхушками пальм и столетних высоких деревьев. Моррисон услышал нехарактерный звук прибрежной волны. Он осознал, что это Владимир с Элизабет перемещаются в воде к более безопасному месту.
Паук, после неудачной попытки нападения на человека, продолжал неподвижно стоять на месте и невозмутимо изучать испускаемые Моррисоном в пространство флюиды психической энергии.
«Если я их слышу и знаю предположительное местонахождение, — размышлял Моррисон, с опаской наблюдая за монстром. — То он и подавно знает, где их искать. Надеюсь, Владимир понимает, что застать паука врасплох в любом случае не удастся».
Рой оказался перед выбором: бороться с пауком до конца и погибнуть, или сбежать от него — попытаться укрыться в воде. С первым случаем все было предельно ясно, а что касается второго варианта, Владимир с Элизабет не будут благодарны Моррисону за то, что он привел к ним большую синюю, восьминогую проблему.
Неужели все, что сейчас происходит — это правда?! В этот момент Рой не хотел доверять своему сознанию. Временами оно выкидывало еще те фокусы. А сейчас происходящее смахивало на уже знакомый самообман. Возможно, всего этого на самом деле нет. Но, даже если так, лучшим будет не проверять: действительно ли нынешнее положение вещей — самая настоящая реальность.
«А может, паук пытается дождаться, когда Владимир с Элизабет выйдут на берег, чтобы расправиться со всеми разом?»
Со стороны джунглей послышался шелестящий звук упавшего с пальмы кокоса. Паук от неожиданности встрепенулся. Он был слишком поглощен вниманием к сложившейся ситуации. Посторонний звук вывел его из психологического равновесия. А прежняя внимательность мгновенно улетучилась.
Моррисон воспользовался этим моментом и, в мгновение ока, пулей сорвавшись с места, спрятался за песчаным бугром, из которого торчала старая пальма. Лежа на песке, он поймал себя на тревожной мысли: «Я на самом деле сделал все это незаметно или мне всего лишь показалось? И вообще, зачем я это провернул? Ведь эту тварь подобным образом обмануть не удастся. Он же как-то нашел нас в комплексе перевалочной базы. Неужто тут он оставит меня незамеченным?
Моррисон, взяв собственное сознание под щепетильный контроль, прервал неугомонные бесперспективные размышления. Все это уже не имеет значения. Решение принято: нужно идти до конца. Единственная здравая мысль: «Паук теряет терпение и соответственно осторожность. А значит, нужно всеми силами тянуть время».
«Скоро рассвет, — понадеялся Рой. — Я это знаю, и паук это понимает. Если он не поспешит прикончить нас в течение этого часа, то он больше никогда не сможет этого сделать. Если только, конечно, он не самоубийца!»
Ну что ж, уже недолго осталось. Все, что так интересует Моррисона относительно паука, он сможет выяснить в ближайшие шестьдесят минут.
Лунный свет едва касался пляжа, а ближайшая морская гладь и вовсе погрузилась в не просветную темноту.
Владимир ненавязчиво задел Элизабет по плечу. Та вздрогнула. Все то время, пока они стояли по пояс в воде, девушка с широко раскрытыми глазами следила за страшной ситуацией, разворачивающейся на пляже. Она очень переживала за Роя, но ничем не могла ему помочь.