Отстранилась от Эйдена и отошла на пару шагов. Руки начали трястись, потому сразу отставила стакан на барную стойку, когда услышала звук отрывшейся входной двери. Моё настроение передалось и парню. Он заметно напрягся. Звук приглушённых шагов и вот Дима появляется в дверном проёме. Никакие моральные настройки, ни алкоголь не помогли мне подготовится к встрече с ним. Господи, даже время не способно ничего изменить. Моя реакция на него всё та же. Сердце вылетает из груди, но внутри разрастается приятное тепло. Мозг переключается в режим «хочу». Глаза жадно разглядывают желанного мужчину.
Дима, бросив короткий взгляд на Эйдена переключил всё своё внимание на меня. Какой же он невероятный. Ни капли не изменился. На нём чёрные классические брюки и белоснежная рубашка с закатанными по локоть рукавами. Красивый! Я так скучала!
Подходит и делает то, что ни разу не сделал с того случая в кабинете. Дотрагивается до меня. И не просто дотрагивается, а полуобнимает. Рука ложится на поясницу. С лёгким давлением толкает на себя и заставляет ощутить жар своего мощного сильного тела. Слишком близко. Вдыхаю его запах, утыкаясь носом в стальную грудь и кайфую. Висок сперва обдувает горячее дыхание, а потом ощущаю легкий невесомый поцелуй. Всё длится не больше нескольких секунд, и он отстраняется. Но этого хватает. Всё рушится! Всё, что я так планомерно выстраивала без него! Все мои барьеры.
— Женя! Рад тебя видеть. Ты похудела, — говорит он, но я ничего не могу ответить — горло сжимает спазм.
Дима невозмутимо разглядывает меня. Глаза равнодушные. На губах лёгкая полуулыбка. Его невинные объятия без напряга как будто в порядке вещей. Всё это говорит лишь об одном — он прекрасно справился со своей похотью, как и говорил. А вот у меня ничего не прошло, и он это видит. Слегка хмурится и поворачивается к Эйдену, давая мне передышку.
— Эйден, я так понимаю! — спрашивает с едва уловимым смешком.
Они пожимают друг другу руки.
— Мистер Соболев, приятно познакомится! Джина не говорила, что рассказывала вам обо мне, — парень, как и обещал старается быть вежливым, хотя увиденная им сценка вряд ли не вызвала в нём недоумение.
— Не рассказывала. Женя не особо разговорчивая девочка. И мне не нужны её рассказы. Я в курсе всего, что происходит в жизни моей племянницы, — это такое предупреждение? Слух неприятно режет слово «племянница».
— Джина уже не девочка. Ей двадцать лет. И она довольно успешно справляется со всем, — стало до ужаса приятно, что Эйден сразу принялся защищать меня. И вместе с тем паскудно за свои неконтролируемые чувства.
— Не спорю. Умница, красавица. И не девочка, — карий взгляд возвращается ко мне, а потом следуют жесткие слова, для того чтобы напомнить и отрезвить, на всякий случай, от возможных иллюзий, — Но для меня она навсегда останется маленькой дочкой моего двоюродного брата.
Это заявление более чем устраивает Эйдена, а меня наотмашь вновь окунает в суровую реальность.
— Не буду вам мешать. Только не засиживайтесь допоздна. У нас завтра много дел, Женя.
Дима спокойно уходит. Его совсем не волнует, что я здесь остаюсь наедине с парнем. Скорее наоборот!
— Теперь понятно почему ты так волновалась, — невесело усмехнулся Эйден, как только Дима скрылся из виду.
— И почему? — интересуюсь без особого интереса.
— Он подавляет собой.
Да уж! И это он с ним только парой фраз перекинулся.
— Эйден, ты извини, я устала. Хочу отдохнуть, — морально так точно вымоталась!
У себя в комнате приняла душ и, завалившись в постель, попыталась уснуть. Да, где там?! Мысли разъедали мозг. Эмоции рвали душу. Ревность, отчаяние, гнев, стыд, обида, опустошённость. Стоило его только увидеть и всё вновь вернулось на круги своя. Спящий внутри вулкан выплеснулся наружу.
В результате бессонная ночь. С утра кое-как загримировав темные круги под глазами, спустилась в низ. Дима уже сидел в низу и пил кофе.
— Доброе утро! — вежливо поздоровалась я, привлекая его внимание.
Он оценивающе обвел меня взглядом. По телу сразу же побежали мурахи. Одета я была скромно. Бежевые брюки и на тон светлее шёлковая блузка, застегнутая на все пуговицы и непрозрачная.
— Я уже собирался идти тебя будить! — осмотром вроде-как остался удовлетворён, но всё же высказался недовольно, поглядывая при этом на наручные часы, — Завтракать будешь?
— Ты же знаешь, что я не завтракаю. Ничего не изменилось. Чай на работе попью, — быстро иду на выход, — Ну, я поехала. На работе встретимся.
— Со мной поедешь! — безапелляционно заявил он.