Француз и полинезиец встретились в тени кокосовых пальм, овеваемых жарким ветром. В паре футов волны лизали берег, но они были бессильны дотянуться до сухого ствола, на котором сидел Атеа. На сей раз на нем не было ни пышного головного убора, ни многочисленных украшений, ни многослойных одежд, служивших мерилом и демонстрацией особого положения, — лишь набедренная повязка из тапы и ожерелье из акульих зубов.
Рене низко поклонился человеку, который был моложе его в два раза, и с разрешения вождя присел на корточки рядом с ним.
— Что происходит на Нуку-Хива? — без предисловий спросил Атеа.
— Не знаю. В этот раз я туда не заезжал.
— Но вы наверняка что-то слышали?
Рене вздохнул.
— Сейчас французы заняты тем, что выясняют отношения с англичанами. Однако думаю, через несколько месяцев они двинутся к Хива-Оа.
— В вашей стране часто меняется власть. Кто правит сейчас?
— Король Луи-Филипп.
— Это надолго?
— Полагаю, нет, но для вас не будет большой разницы. Любое правительство не откажется от желания основать на ваших островах морскую базу.
— А мы не отступим от решения до конца защищать наши земли.
Рене подумал, что лучше сказать правду:
— Что вы будете делать, когда к Хива-Оа подойдет корабль с пушками?
На лице Атеа не дрогнул ни один мускул.
— Корабль нам не страшен. Он не может плавать по суше. Мы уйдем вглубь острова, и пушки нас не достанут.
— Солдаты высадятся на берег и пойдут следом за вами.
— Мы знаем наш остров, а они — нет. Мы спрячемся в зарослях, а они заблудятся в них. А еще на Хива-Оа построена крепость, в которой можно укрыться. Она расположена на холме, и с нее удобно метать камни.
— У французов есть ружья.
— У нас тоже. Сто ружей и двести воинов, умеющих из них стрелять.
Рене онемел от изумления. О таком он слышал впервые!
— Где вы взяли оружие?!
— На Нуку-Хива. Я продал самый лучший жемчуг, а на вырученные деньги купил ружья.
— Вы ездили туда как вождь?
— Нет, как обычный человек. Благо я знаю язык белых людей.
— Да, у вас неплохой французский, — пробормотал Рене. — Я слышал, вы также умеете читать и писать?
— Пришлось научиться, хотя это было нелегко. Я должен знать то, что знают мои враги.
— Я вам не враг. Я ученый. Я уже говорил: мы с дочерью приехали сюда, чтобы изучать ваши обычаи.
— Зачем это вам? — недоверчиво произнес Атеа.
— Я мечтаю написать книгу об Океании, чтобы другие люди могли прочитать о народах, населяющих окраину мира.
— Нам не нужно, чтобы кто-то знал о нас. Я хочу, чтобы белые навсегда забыли дорогу сюда.
— Кто научил ваших людей стрелять? — поинтересовался Рене, дабы уйти от скользкой темы.
— Я. За хорошую плату один белый человек с Нуку-Хива показал мне, как обращаться с оружием; вернувшись на свой остров, я передал эти знания десятерым соплеменникам, каждый из них обучил еще пятерых и так далее. Армия была создана в очень короткий срок. Разумеется, получалось не у всех. Сложнее всего было избавиться от страха перед железными палками, которые изрыгают огонь и убивают на расстоянии. В конце концов я отобрал самых способных и смелых воинов. Ваши люди привыкли видеть кучку бамбуковых хижин и горстку пугливых людей. На сей раз вместо этого они встретят на своем пути укрепления и хорошо обученных солдат.
— Я восхищаюсь вами, — сказал Рене, — и вместе с тем хочу заметить, что сопротивление арики на Таити, Нуку-Хива и других островах все-таки было сломлено.
— Этих вождей белые подкупили обещаниями и побрякушками. В отличие от них, я думаю не о себе, а о своем народе.
— А как же люди с Тахуата? В отличие от вас у них нет ни огнестрельного оружия, ни крепости.
— К сожалению, мне не удалось убедить вождя Лоа в необходимости воевать по-новому, — ответил Атеа и добавил: — Я знаю, что вы нам не враг. В противном случае я не открыл бы вам свои тайны. Завтра я уезжаю с Тахуата и приглашаю вас на свой остров. Я хочу, чтобы вы посмотрели на то, что я сделал, и оценили это.
Рене развел руками.
— Вождь Атеа, я мирный человек и ничего не понимаю в военном деле!
— Тем не менее у вас взгляд европейца. Только на несколько дней, после чего вас отвезут обратно.
— Хорошо, — сказал Рене и спросил: — Можно со мной поедет моя дочь?
Атеа кивнул, причем так, будто речь шла о какой-то незначительной вещи.
Узнав об этом, Эмили искренне возмутилась:
— Какое право он имеет распоряжаться нами?! Ты гость вождя Лоа!
— Я не мог ему отказать, — примирительно произнес Рене и заметил: — Этот парень далеко пойдет. Тут дело не в мане, просто он очень прозорлив и умен. Я впервые встречаю полинезийца, который способен выйти за рамки извечного восприятия мира.