«Если… — Гран Каин старался не допускать мысли о том, что что-то может пойти не так. — Есть механизм, который может помочь нам все исправить, — рассуждал он, — и есть все силы для того, чтобы свершить задуманное. Все указывает на правомерность и даже некую предначертанность нашего предприятия».
Сайха никогда особенно не старался вникать в законы плотного мира. Бесконечно привязанный к небесной матери, он был лишен как необходимости в почитании, так и стремления помогать кому-то и заботиться судьбой простых смертных. Созданные им существа эртеи хоть и имели поначалу физическое выражение в мире смертных созданий, но, как и их создатель, нравом отличались скрытным, на контакты с остальными обитателями мира шли весьма неохотно, а после попыток гигантов использовать их в своих опытах, так и вовсе поспешили к Сайхе с единогласным желанием не иметь с миром грубых форм и материй ничего общего, после чего Бог Ветра, оставив править на земле своей стихией наиболее древних из духов, со всем своим народцем предпочёл изолированную жизнь в одном из подаренных ему матерью бесплотных миров, наслаждаясь бесконечной красотой и гармонией создаваемых им воздушных замков и городов вместе с кроткими и мирными эртеями. Лишь изредка появлялся он в обители своих небесных родителей, чтобы проверить состояние подвластной ему стихии.
С большим волнением принял он приход своих божественных сестер, заявив, что не предполагал, что его возвращение на землю состоится так скоро, но, уловив волнение в словах Мафр, все же прислушался, а узнав о том, что вскоре его идеальный мирок может и вовсе слиться с бесконечными мирами хаоса, порока и беспорядка, пришел в неописуемое уныние. Немедленно возжелал он получить от матери заверения в правдивости всех этих горьких слов, но сестры слезно умоляли его помочь им все исправить и уж потом похвастаться перед матерью успехом своей кампании. Немного посомневавшись, легковерный Сайха все же последовал за сестрами в плотную область первичного мира, пообещав своим подданным скоро вернуться и продолжить очередной виток их гармоничного существования.
Паагрио без лишних вопросов ожидал момента внутри наибольшего из панцирей, когда ему позволено будет продемонстрировать младшим братьям и сестрам всю свою силу и мощь. Для Бога Огня почти любое, даже смертельное событие всегда превращалось в соревнование за право называться самым могущественным из отпрысков Первобогов.
Мафр объяснила каждому, что все, что от них требуется, это сконцентрировать свои силы внутри замкнутых панцирей крум, а остальное должно произойти само собой.
— Поторопись! — услышала она в голове команду отца и поняла, что времени остается все меньше: Эйнхасад в любой момент может почувствовать странное присутствие всех своих детей в одном месте, а как только их божественные силы активизируют мощнейшие источники накопления энергии в целом свете, у них и вовсе будут считанные секунды перед тем, как на них обрушится со своими вопросами сама Великая Богиня Созидания, и плохо им придется, если она догадается об их замысле.
— Сейчас! — скомандовала Мафр, и энергии первоэлементов мгновенно наполнили собой испещренные символами гигантские раковины.
Изумрудные знаки на их поверхности налились бесконечно прекрасными фрактальными узорами, которые начали неспешный танец, словно вращающиеся в далеких небесах вселенные и галактики, и это вращение становилось все быстрее и быстрее, пока все четыре панциря вдруг не вспыхнули таким ярким светом, что, наверное, все находящиеся в радиусе несколько сотен метров от них существа тут же ослепли, узрев подобную вспышку.
Налились светом кристаллы внутри крестообразных колонн. Ярче солнца засияла, словно взорвалась, и сама стоящая в центре всей этой головоломки гигантская башня. Центральный узор над ее входом превратился в огромную изумрудную объемную голограмму и, отразив острый луч на болота, уткнулся в землю у самых ног Гран Каина. В миг перед ним разверзлась ужасающая своей чернотой воронка.
Как завороженный стоял он перед раскрывшейся перед ним бездной посреди ослепительного моря света. Он, бессмертный и могущественный, был в одном шаге от чего-то настолько пугающего и манящего одновременно, что это вызывало в нем позабытое уже давно чувство восторга и трепета. Вечная пустота или новый шанс?
В нескончаемом потоке света он не мог увидеть тень появившегося позади него существа, но ощутил вдруг, что его обдало прохладой, и явно почувствовал, как за его спиной складываются две пары мощных белоснежных крыльев.
«Азраэль, будь он неладен, — осознал он присутствие одного из архангелов Эйнхасад. И тут же понял, что не его одного. — Мда…».
Нечасто Всесильная Богиня удостаивала своим присутствием проявленный Гран Каином мир — по пальцам одной руки можно бы было пересчитать. Но сомнений не было: в теле своего вестника, в крылатом шлеме, белоснежных одеждах и с божественным копьем в руке в метре за ним стояла сама Эйнхасад.
— Я все объясню тебя, моя дорогая! Но позже. — Он не дал ей даже шанса задать свой главный и единственный вопрос и ступил в непроглядную тьму.
========== Попытка номер… ==========
***
Ее гневный вопль не успел захватить его разум, парализовать ум и тело, потому что внезапно он почувствовал себя в бесконечном безмолвии и, мысленно устремившись в момент, который он теперь должен был изменить, тут же оказался в самом центре жесточайшей битвы армии избранника Эйнхасад Шунаймана с силами демонической армады чародейки Лилит — воплощенного духа Богини Смерти Шилен.
Как во сне, хоть никогда и не спал, он двигался по длинным каменным переходам с высоченными потолками, протискиваясь сквозь тела людей и копошащихся вкруг них голодных демонов. Сделавшись невидимым для смертных созданий и тварей, не до конца понимая, что происходит, путаясь в мыслях и воспоминаниях, ощущая себя нигде и везде одновременно, он шел к намеченной когда-то давно разумом цели.
Бьющееся в агонии за стеной магического огня прекрасное шестикрылое существо вернуло его в реальность и дало понять, что он опоздал. Архангел Анаким уже попал в хитрую западню коварной ведьмы, так и не успев запустить сдерживающий дух Шилен механизм. Подойдя к самой кромке огненного барьера, Гран Каин различил на каменных плитах женский силуэт. Шилен — он сразу почувствовал ее дух в теле женщины в темных длинных одеждах, которая обессиленная, но еще живая, лежала возле мечущегося в отчаянии посланника Эйнхасад.
«Как его запустить? Как включить твою ловушку?» — не сразу он понял, что лишился дара общаться мысленно. Каждый его посыл словно бы подхватывала вихревая воронка и распыляла в темном пространстве катакомб.
— Анаким! — окликнул он своего крылатого пасынка, и тот мигом оказался с Темным Богом лицом к лицу.