И Эва наконец-то решилась поведать отцу о злоключениях паренька, которого ей не удалось пробудить от заблуждения.
— Последние годы жизни он был помещен в монастырь при храме, — призналась она. — И… О отец, даже в безумии он все еще был прекрасен, как бог, и светел, как младенец. И одна из монахинь… — тут Эва запнулась, но по взгляду отца поняла, что тот сразу сумел предсказать последующие за этим события.
— Так он вырос при храме? Плод Якова? — поморщившись, поинтересовался Гран Каин.
— Нет, — Эва мотнула своей лучистой головой. — Девушку тогда изгнали за нарушение обета непорочности. Долго скиталась она по прибрежным землям, и я отчаянно гнала из ее головы печальные и темные мысли. Но все разрешилось как нельзя лучше. Ее приютил один из фермеров, а вскоре стал ей мужем.
— Почему ты мне сразу не доложила о ребенке? — сурово поинтересовался Гран Каин.
Эва виновато отвечала:
— Мальчик рос вполне обычным, совершенно не похожим на своего ангелоподобного отца. Рыжеволосый, нескладный — весь в мать. Он не проявлял интереса к религии и не имел никаких особых талантов, и я не посмела тревожить тебя призрачной надеждой, будучи сама уверенная в том, что и на это раз все будет, как раньше.
— И теперь, ты говоришь, он ждет меня? — Гран Каин до сих пор не мог в это поверить: после стольких лет томительного ожидания, после стольких попыток возродить сознание Анакима, после стольких упреков, выслушанных от Эйнхасад, ему было сложно допустить, что план его наконец-то может сработать. Он ликовал.
***
Рыжеволосый юноша, крепко сложенный и загорелый, в пыльной рубахе и потертой соломенной шляпе, сидел на крутом морском берегу. Задумчиво глядя куда-то вдаль, он молча наблюдал за зарождающейся на горизонте грозой. Редкие вспышки озаряли затянутый плотными серыми тучами небосклон. Тревожно верещали в высоких ароматных травах сверчки, да изредка доносилось с лугов беспокойное прерывистое блеяние сонного стада. Краем глаза уловив движение, паренек лишь продолжил отрешенно водить взглядом по разбегающимся по небу сияющим паутинкам.
— У нас ничего не вышло, — пробормотал он наконец.
Гран Каин молча присел на землю рядом с задумчивым человеком. А тот не спеша продолжал:
— Почти четыре сотни лет я спал в телах смертных созданий. Твоих созданий, — в его голосе не было ни упрека, ни сожаления, лишь странная тоска. — Я помню все их обиды, весь их гнев, радость, боль и страх. Их руками я делал ужасные вещи, их глазами познавал удивительные чудеса мира живых, всю гамму чувств, что нам, бессмертным, не была доступна никогда. И я понимаю теперь, почему вы с остальными богами предпочитаете жизнь в проявленном мире миру небесному. И понимаю, как далека наша светлая мать Эйнхасад от всех людских проблем и переживаний. Ведь то, что для нее лишь мимолетное видение, для кого-то целая жизнь, полная искренней драмы, трагедии, любви, предательств и подвигов.
Гран Каин настороженно продолжал ловить каждое слово очнувшегося от долгого сна серафима.
— Мы должны закончить то, что начали тогда, в некрополе, — внезапно заявил юноша. — Ты сможешь вернуть меня назад?
Он поднял на Бога Хаоса свои большие зеленые человеческие глаза, и в них отразилась вся мудрость мира: как живых, так и бессмертных.
— Твоя мать разрушила Врата Пайлы. Но один панцирь ей сломать не удалось, как она не пыталась.
Архангел смотрел скорее понимающе, чем удивленно.
— Мафр удалось воссоздать Врата, — продолжал Гран Каин, — но вести они теперь будут лишь туда, куда уже один раз открывались. Так что…
Мужчина словно бы подсчитывал что-то в уме несколько минут, потом удовлетворенно кивнул, но вдруг поинтересовался:
— И что станет со мной? — растерянность застыла в его отрешенном взгляде.
— Если ты не успеешь покинуть свое ангельское тело до того, как заточишь Лилит в магической ловушке, то все пойдет своим чередом, — поспешил заверить Темный Господин своего посланника. — Ты и не вспомнишь о том, что был человеком, и продолжишь беспечное существование в вечном раболепии перед всесильной Эйнхасад, своей матерью, даже и не подозревая, что за стенами выстроенного ей идеального мирка существует другой, полный жизни и страстей.
— А если нет?
Гран Каин на миг задумался и решил больше не лукавить:
— Тогда, боюсь, тебе придется снова и снова проходить весь этот жизненный цикл, пока ты вновь не осознаешь себя всемогущим сыном Богини Жизни и не вернешься в свое истинное тело.
Юноша задумчиво кивнул головой, словно бы до конца не понимая, как относиться к подобному обещанию.
— Или же, минуя все последующие испытания, ты можешь теперь просто вернуться в свое настоящее крылатое тело, — раздался за их спиной звонкий робкий голосок. Оба, не оборачиваясь, поняли, что Эва уже давно следит за их разговором. — Оно сохранно, — продолжила младшая богиня, — и ждет тебя в глубинах некрополя.
— Я угодил в свою же ловушку, — усмехнулся архангел и поймал себя на мысли, что неловким жестом по привычке заправляет выбившиеся из копны волосы под свою дырявую соломенную шляпу, как всегда делал это, будучи обычным человеком.
Гран Каин сурово и укоризненно взглянул на дочь.
— Конечно, — выразительно проговорил он, — ты можешь вернуться и прожить еще пару веков на небесах, делясь с собратьями теми ужасами, что тебе по моей вине довелось пережить. А после смотреть, как мир катится в тартарары и…
— Где этот ваш портал? — прервал пастушок речь всесильного бога. — Я готов.
Гран Каин сухо усмехнулся про себя, и все трое тут же растворились с первым оглушающим раскатом грома.
========== начало ==========
***
Год 1633.
Подземелья гигантов
неподалеку от разрушенной столицы
эльфийского королевства, города Эйдена
Гран Каин растерянно стоял у дальней стены грота, где, согласно их с Эйнхасад плану, воплощенный в теле человеческой ведьмы дух Шилен должен был остаться заточенным на веки вечные и где теперь в агонии метался по огненной клетке сам шестикрылый посланник Светлой Богини архангел Анаким.
Избранный Верховной Богиней лидер людей Шунайман, сопровождаемый шестикрылым вестником Эйнхасад, как и было условлено, привел свое огромное войско именно туда, куда он, Гран Каин, под видом мудрого благодетеля сам указал ему. Дело было за малым — заточить дух Богини Тьмы в недрах древних подземелий. И сначала все шло по плану. Шестикрылый архангел Анаким подготовил магический капкан, и аватар Богини Тьмы угодил в предназначенную ему ловушку. Но после всех войн, что произошли на земле за долгие тысячи лет заточения, дух Шилен оказался слишком силен, вволю насытившись энергиями страданий и боли, и ответил на все старания Анакима, божественного посланника Эйнхасад, сдерживающим ритуалом, заключив одного из восьми архангелов Богини Жизни в огненную ловушку. Так и не сумев активировать известный лишь ему одному механизм, опалив три пары своих белоснежных крыльев в отчаянной попытке пробиться сквозь стену огня, Анаким оказался сам заточен в глубине подземного царства, а дух Шилен с армией демонов уже готовились вырваться на свободу.