На обратном пути Барбара быстро уснула.
Мы с Леной тоже дремали. Не мог успокоиться перевозбужденный Виктор.
— Майкл, как думаешь, мы можем завтра съездить к Беверли?
Майкл не понимал. Виктор растолкал Лену.
— Ну что тебе?
— Извини, это срочно. Узнай, смогу ли я завтра встретиться с Беверли у нее на работе.
— О господи, — простонала Лена.
— Если Майклу трудно, я сам доберусь. Пусть только объяснит.
Лена перевела.
— На работу? — удивился Майкл. — Вряд ли.
— Почему?
Майкл промолчал.
— Лен, смотри, что у меня.
Виктор достал из внутреннего кармана цветной бэйдж. На синем фоне белая лента, вокруг — желтые звезды, весы с красно-белыми полосками. Крупным шрифтом — название организации и полное имя Беверли.
— Переведи.
— Department of justice. Federal bureau of investigation, — читает Лена и дрогнувшим голосом расшифровывает: — Федеральное бюро расследований. ФБР!
— Ничего себе, — говорю, — Майкл, видал?
— Видал, — спокойно отвечает Майкл. — Я не хотел говорить… Беверли — руководитель отдела. Давно уже генерал.
— Ё-мое, — выдохнул Виктор и откинулся на спинку: — Майкл!
— Что?
— Что-что. Предупреждать надо.
На следующий день отправились в полицейский участок. Коллеги Шлейкина встретили нас тепло и приветливо. С интересом разглядывали и хвалили форму Виктора. Фотографировались. Бесплатно. Шлейкин пытался узнать главное:
— А есть у вас такие случаи… Я слышал, что это бывает в некоторых государствах… Ну, что полицейский взял деньги. Например, у нарушителя правил дорожного движения.
— Зачем? — спросил лейтенант Боб Тейлор.
— Ну, как сказать… Чтобы потом его отпустить.
Лица у полицейских удивленно вытянулись.
— Понятно. А может полиция закрыть глаза на маленькие нарушения, если ее за это, как бы сказать, чуть-чуть отблагодарят…
— Какие нарушения?
— Ну, к примеру, мелкий бизнес. Торговля без лицензии.
— За это отблагодарят? Нет, — американцы снова удивились, — это совершенно невозможно.
Лена рассердилась: «Такие вопросы больше переводить не буду».
— Что, русский коллега, имеете в виду? — переспросил Боб.
— Виктор, — говорю, — если ты насчет фото и матрешек, то бесполезно. Не договориться.
Виктор и сам понял бесперспективность разговора. Сказал Лене:
— Переведи, я так и думал. Полицейские всех стран одинаковы. Мы твердо стоим на страже законов и общественного порядка. Как сказал ваш Маугли, мы все одной крови.
Про Маугли Лена опустила.
Затем мы осмотрели служебные помещения. Боб показал офисную технику. Начал излагать детали оперативной работы. Виктор заскучал, поинтересовался, где туалет. Догнал нас, красный и взволнованный.
— Может быть, — спросили американцы, — хотите посмотреть нашу тюрьму? Здесь рядом. Съездим ненадолго.
— Годика на два-три? — почему-то спросил Виктор.
Коллеги заулыбались.
— Ну что, глянем на каторжную жизнь заключенных в мрачных застенках и казематах?
Мы с Леной не возражали.
В конце встречи принесли сувениры. Красочные нашивки и штук тридцать ручек с эмблемой полиции.
— Мы взяли несколько шевронов. Виктор вытянул из коробки три ручки и разделил между нами.
— Берите еще.
— Хватит, — сказал Виктор.
— Давай возьмем, — говорю.
— Скромнее ведите себя. Неудобно, — шипит Виктор.
Мы прощаемся и выходим на улицу. Ждем Боба. Через пять минут он обещал отвезти нас в тюрьму. Подставляем лица под яркое солнце.
— Ты чего от ручек отказался? — спрашивает Лена. — Нормальные сувениры.
— Достаточно, — отчего-то разозлился Виктор. — Неудобно брать столько.
— Нет, серьезно. На тебя это не похоже.
— Хватит, — Виктор откинул полу милицейского кителя, сунул руку в карман и вытащил из него горсть ручек.
— Виктор, ты с ума сошел! Ты их спер?
— Ну почему спер? Так зацепил на ресепшене мимоходом, возвращаясь из сортира. Чисто автоматически.
— О господи! — Лене становится плохо.
— Откуда я знал, что они так расщедрятся? — оправдывается Виктор.
Прибыли в местную тюрьму. В сопровождении дежурного офицера прошлись по этажам. В целом понравилось. Чисто, просторно. Зашли в женское отделение. В камере около десяти коек. Заняты не все. Форма Виктора и здесь произвела впечатление.
— С кем это вы, лейтенант? — интересовались молоденькие узницы.
— Это русский полицейский.
— На чем вы его застукали?
— Сколько ему дали?