— Сейчас о чем толкуют, Лена?
Лена сама не могла поверить. Долго прислушивалась. Затем начала переводить:
— Представляете, каждый встает и называет сумму, которую он лично готов жертвовать в фонд школы.
— С ума сойти. Серж, ты это понимаешь?
— Пока нет.
— Кто из них секретарь парткома? — Виктор внимательно оглядел собрание. — Кто на них давит?
— Вроде сами.
— Я так скажу. Или работают на публику. На нас с вами. Либо есть какой-то интерес.
— Не думаю. Похоже, у них так заведено.
Далее выступил еще один член клуба. Ему долго аплодировали. Лена коротко перевела:
— Этот человек руководил постройкой стадиона. Деньги выделил ротари-клуб в прошлом году.
— И что? Небось, просит увеличить смету?
— Напротив. Доложил, что строительство закончено. Он к тому же сэкономил деньги. Готов их вернуть или перечислить на цели благотворительности.
— Большая сумма осталась?
— Пятьдесят две тысячи.
— Ну, теперь я совсем ничего не понимаю, — сказал Виктор. — Они нормальные после этого? Человек не мог заныкать в котловане пятьдесят две тысячи баксов. И таким людям доверяют серьезные деньги? Они вообще бизнесмены?
— Да, солидные люди, — уже после завершения докладов ответил председатель.
— Можно посмотреть чью-нибудь фирму?
— Разумеется. Какая сфера вас интересует?
— Радио или телевидение, — сказал я.
— Что-нибудь связанное с автомашинами, — пожелал Виктор.
Председатель окликнул высокого молодого человека. Тот двинулся к нам, петляя между столами. Председатель дал короткую справку:
— Доминик. У него салон по продаже автомобилей и большая автомастерская. Долгое время он работал в ней слесарем, потом выкупил бизнес у старого хозяина. Еще Доминик владеет несколькими бензозаправками. Они достались ему от отца.
Подошел Доминик — рыжеволосый парень с лицом, густо усеянным веснушками. Виктор крепко пожал ему руку. Спросил без обиняков у председателя:
— Он миллионер?
— Ты миллионер? — переадресовал вопрос председатель.
— Да, — но я бедный миллионер, — улыбнувшись, сказал Доминик. — Начинающий.
— Здесь все миллионеры, — скромно добавил председатель.
Виктор оглядел присутствующих. Из одежды — джинсы, куртки, простые рубашки. На ногах стоптанные мокасины. Лица добродушные, веселые. Держатся просто.
— Что-то я сомневаюсь…
Договорились о встрече с Домиником в его мастерской. Майкл записал телефон и адрес.
Председатель объявил о начале ужина. На столах появились небольшие тарелочки с овсяной кашей. Подали чай с кексами.
— И все? — Виктор оглянулся по сторонам. — Лена, спроси, а спиртное?
— На заседаниях клуба не употребляем. Не принято, — вежливо ответил председатель.
— Во дают, — сказал негромко Виктор. — Переведи, Лен. Это очень хорошее правило!
Лена перевела. Председатель довольно улыбнулся. Спросил, что такого нам не хватает в Америке. В чем мы нуждаемся? Виктор наморщил лоб. Сказал мне тихо:
— Неудобно, Серж, как-то получилось с гимном. Решат, что мы совсем не патриоты, — неожиданно ответил председателю: — Не хватает информации о родине. У вас, в Америке, нам недостает советских газет.
Председатель задумался. Сказал, как он нас понимает. Разумеется, он окажет содействие. Сейчас же попытается решить вопрос. Короче, вскочил и снова отправился кого- то искать.
— Ты что, рехнулся, — говорю Виктору, — зачем тебе газеты?
— Пусть знают. А то подумают, мол, приехали в ихнюю Америку и забыли про родное отечество. Купили нас, блин, за тарелку каши.
Через минуту председатель отрекомендовал нам молодого человека. Это был курчавый негр с круглыми хитроватыми глазами.
— Познакомьтесь, Джон Тэйлор. Начинающий, но очень перспективный бизнесмен. Джон торгует на бирже. Он брокер.
Мы обменялись рукопожатиями. Джон извинился за опоздание. Посетовал, что не слышал наши выступления.
— Джон любезно согласился доставлять вам иногда русскую прессу, — сказал председатель. — Что вы предпочитаете?
— «Правда», — не раздумывая брякнул Виктор, — наша любимая газета.
— Ты вообще когда ее последний раз читал? — спрашиваю.
— Ничего, пусть ищут. Нехай покувыркаются. Пускай знают, что не все есть в их сраной Америке.
Джон что-то записал в маленький блокнот. Обещал доставить утром свежую почту. На всякий случай из вежливости поинтересовался, откуда мы.
— С холодного Севера. Наш город расположен у Ледовитого океана. Понимаешь?
— Да. А где это?
— Представь карту. Москва. А наш город выше Москвы, на севере. Тысяча триста километров. Понимаешь?
— Понимаю. А Москва где?
— Москва в России.
— О да, Россия. Я много о ней слышал. А это где?
— Ну ты, брат, даешь! — не выдерживает Виктор. — Ты хоть в школе учился?
— Да, — говорит Джон, — совсем недавно окончил высшую школу бизнеса.
После чая начали расходиться. Про танцы и девочек спрашивать было напрасно.
Нас отвозил домой Майкл.
— Понравилось? — спросил он.
— Оригинально, — уклончиво ответил Виктор. — Жаль, что без алкоголя.
— Ну, ты тоже хорош, — говорю. — «Не употребляете спиртное? Это очень хорошее правило…»
— Я и сейчас так считаю.
— Серьезно?
— Представь, если с выпивкой? Это сколько денег можно наобещать с пьяных глаз. Все отдать на пожертвования. А так — человек себя контролирует.
— Можно пообещать и не сделать. Как у нас водится.
— Ну, до этого они еще не доперли. Ты видел? Они же как дети.
— Да, — соглашаюсь, — расти им еще до нас и расти.
— Придурки, — наконец определился с терминами Виктор. — На какую-то благотворительность тратят личные деньги. Мало им налогов!
— Что они говорят, Лена? — спросил Майкл.
— Восхищаются.
— Мы от вас в шоке, Майкл. — Виктор подался вперед. Закричал громко в ухо: — Шок, Майкл. Понимаешь?
Майкл улыбнулся, включил приемник. Транслировали джаз. Майкл ехал гордый и довольный. За окном мелькали поля, рощи, аккуратные, ухоженные дома. Асфальт без выбоин и ям плавно ложился под колеса. Все вокруг было каким- то искусственным и неправильным. У Виктора вдруг затеплилась надежда.
— Майкл, а у вас есть другие организации бизнесменов?
Майкл приглушил динамики:
— Да. Киванис-клубы.
— Они настоящие?
— Как это?
— Ну, чем они отличаются от ротари?
— Ничем, — говорит Майкл.
— Так же исполняют гимн? Ужинают без алкоголя? Вносят пожертвования?
— Да, все так, — говорит Майкл. — Они еще иногда поют старинные народные и религиозные песни. На каждом столике в киванис-клубах обязательно есть песенники. Хотите послушать?
— Не-е! — закричали мы хором.
Через минуту Виктор опять заржал.
— Ты чего?
— Представил, какими идиотами мы бы выглядели, если б стали петь гимн. Как там, Cepera, напомни.
— запел я.
Лена и Виктор громко подхватили:
Майкл был счастлив.
Утром Шлейкин встал пораньше.
— Жрать охота.
В одних трусах спустился по лестнице. Незаметно заглянул в кухню. Майкл и Барбара завтракали. На столе — молоко и хлопья.
Виктор вернулся. Сказал разочарованно:
— Молоко и хлопья двух сортов. Мясо, наверное, по ночам лопают.
— Может, и нет у них мяса.
— Как так?
— Обыкновенно. Талоны кончились.
— Все шутишь. Сегодня прочешем магазины. Посмотрим, что есть в этой хваленой Америке.
— Монинг! — кричит снизу Барбара, приглашая нас завтракать.
— Монинг! — отвечаем мы.
— О, молоко! Хлопья! — устраиваясь за столом, радостно восклицает Виктор. — Барбара, ты прелесть!