Он смеется своим злым смешком, что всегда означает одно и то же. Чертовски здорово.
— Забавно, что ты интересуешься, — отвечает он, пододвигаясь вперед. — Кое-что произошло.
Я подталкиваю Бритни за дверь и закрываю ее, прежде чем говорю:
— Продолжай.
Зейн снова смеется и откидывается на своем кресле.
— Ты помнишь Джозефа Вэнса? Он был лучшим другом нашим отцам?
Я сажусь на свое кресло, готовясь к еще одной истории, которой никогда не знал.
— Да, слышал о нем.
Любой, кто не жил в пещере или жизнью высшего класса, слышал о Джозефе Вэнсе. Человек печально известен: если это имеет какое-то отношение к нему, я знаю, что у меня нет выбора в решении.
— Ему нужно, чтобы мы присмотрели за его дочерью, поэтому нам необходим легкий переход в ее жизнь.
Глубоко задумавшись, я чешу подбородок, и уже знаю, что ему от меня надо.
— Ты хочешь, чтобы я с ней замутил?
— Разве я так сказал? Нет. Замути с ее лучшей подругой Вики; впусти нас в ее жизнь плавно, — говорит Зейн, сжав губы.
— Ты хотел сказать, что сейчас занимаешься сводничеством? — я спрашиваю, когда беру еще одну пачку лучших зеленых, которые у меня когда-либо были.
— Нет, и девушка чертовски горячая. Это не будет так уж и плохо, я видел тебя с девчонками похуже, — ухмыляясь, говорит он. Я знаю, что он подразумевает Бритни, но она просто для хорошего времяпровождения.
— Ты очень смешной, придурок. Каков план?
После обсуждения плана, который, без сомнения, сведет меня с будущей сумасшедшей бывшей девушкой, я соглашаюсь.
— У тебя есть ее фотка? — спрашиваю.
— Скоро она остановится в пляжном домике своих родителей в Коронадо, мы должны отправиться туда, чтобы все подстроить.
Отлично, будущая сумасшедшая, избалованная бывшая. У меня вырывается стон.
— Почему, бл*ть, я, брат?
Зейн смеется.
— Потому что это заставит твой рот работать. Вот ее фотографии.
Выхватив их из его рук, я смотрю вниз и вижу высокую длинноногую брюнетку; она выглядит чертовски труднодоступной и невозмутимой.
«Чертовски идеально», — говорю я сам себе.
— Отлично, давай сделаем, чтобы это дерьмо сработало.
Три недели спустя
Мы подъезжаем к отелю, в котором остановимся и я смотрю на Зейна.
— Это странно и ты знаешь это.
Смеясь, он кладет свой шлем на байк.
— Ох, я знаю.
Мы регистрируемся и идем в свои номера.
— Она направляется к бару в центре города, пошли, — бормочет Зейн, повесив трубку.
Вот и все, сучка собирается быть высокомерной как ад и стоить больше проблем, чем любая другая киска.
Добравшись до бара, мы заходим внутрь и садимся, готовясь к самому жалкому представлению, которое мне когда-либо придется устраивать. Я не встречаюсь с девушками, никогда не занимался этой херней типа «отношений» и мне никогда это не будет интересно. С девушками слишком много проблем, просто сделай свое дело и уходи. Я заказываю пиво, пока мы ждем.
— По крайней мере, она горячая, брат, эти губки, — говорит Эд, между глотками. Я сужаю глаза, глядя на него.
— Отъ*бись, Эд и просто подожди.
Не проходит много времени, когда мы видим, как она заходит в бар, в реальной жизни она выглядит чертовски сексуальнее, чем на тех фото. Эти чертовские ножки, что длятся вечность, и длинные темные волосы вместе с маленьким горячим тельцем? От ее вида мой член дергается в штанах.
— Черт побери, — шепчет Харви, когда они проходят к бару. — Да ладно, я бы мог тоже это сделать, Зи, и я бы оценил эту киску.
Наш стол взрывается смехом, типичный гребаный Харви.
Я смотрю на Эда и замечаю, что он молчит с тех пор, как девчонки вошли. Это просто не похоже на него – ничего не сказать. Я вижу, что его взгляд приклеен к красотке, стоящей рядом с Вики. Подношу бутылку к губам и, глядя на него, смеюсь: он замечает и качает головой, продолжая играть с зубочисткой во рту.
— Что? — срывается Эд.
— О, ничего, брат, но ты, возможно, захочешь стереть эту слюну, — я легонько ударяю его по подбородку, прежде чем он бьет меня по руке с ухмылкой на лице.
— Шутишь, да? Иди, сведи девчонку с ума.
Все еще ухмыляясь, я перевожу взгляд на Вики, чтобы изучит ее и ожидаю своего шанса, в то время, подсчитывая количество ею выпитых напитков. А она может выпить.
Они начинают пробираться к танцполу, в первоклассном состоянии для любого насильника или современного психа, чтобы подойти и воспользоваться их положением. Я наблюдаю за тем, как Вики танцует, двигая своим сексуальным, как ад телом. Ее глаза встречаются с моими, и она удерживает мой взгляд, что чувствуется, будто это длится часами, прежде чем улыбается и отворачивается. Это сигнал. Поэтому, сделав еще один глоток своего пива, я начинаю пробираться к ней.