Я качаю головой.
— Пожалуйста, не надо, не жди меня. Блейк – мое счастливое навсегда, даже если я не являюсь его, — слеза капает с моих глаз, я быстро вытираю ее, а он обнимает меня, и целует голову.
— Ты чертовски особенная, Вики. Я уверен, он знает это, иначе он настоящий идиот.
Я смеюсь над его комментарием.
— Спасибо тебе, Нокс, за все. Ты показал мне, что в этом мире еще есть достойные, порядочные люди.
Нокс снова целует мою голову, прежде чем встать и вернуться к работе. Когда я возвращаюсь на кухню, мой отец тоже входит, открывает холодильник и достает бутылку воды. Папа смотрит в мою сторону.
— Вик, постарайся быть доброй по отношению к Беверли. Я знаю, что она тебе не нравится, но будет страдать моя задница, если ты не будешь себя хорошо вести.
Я морщусь из-за выбранных отцом слов.
— Фу, пап, это отвратительно. Мне нужно поговорить с тобой, мамой, Домиником и Джейком, желательно в одной комнате.
Сделав глоток воды, он кивает.
— Хорошо, недостающих мы можем подключить на громкоговоритель в моем офисе. Все в порядке?
Черт возьми, этот мужчина понятия не имеет, насколько я сейчас не в порядке. Я улыбаюсь.
— Да, все прекрасно. Встретимся там, через пятнадцать минут, — говорю я, забывая, что, вероятно, в Париже, где сейчас живет моя мама, какое-то безбожное время суток.
Пятнадцать минут спустя я захожу в кабинет отца и сажусь на диван рядом с Домиником. Я не могу успокоить свои ноги, так сильно нервничаю. Смотрю на Дома и вижу, что он сидит, потирая рукой рот, с серьезным выражением на лице. Я знаю, что он будет беспокоиться о том, как все произойдет. Как только я начинаю сомневаться в его поддержке, он обнимает меня за спину, притягивая к себе. Спасибо Богу за братьев. Мой отец смотрит то на меня, то на моего брата, прежде чем остановить свой взгляд на Доме.
— Ты уже знаешь? — спрашивает он и Доминик кивает. Мой отец набирает номера мамы и брата Джейкоба, оба берут трубку одновременно.
— Пап, что я могу для тебя сделать? — на заднем фоне можно услышать голоса девушек. Я закатываю глаза, потому что это никогда не изменится, Джейкоб использует свою внешность как оружие. Папа вздыхает.
— Джейкоб? Доминик и Вики здесь. Твоя мама тоже на линии, так что отойди куда-нибудь подальше от своей любимицы этой недели.
Я слышу, как Джейк открывает и закрывает дверь, прежде чем мама говорит:
— Джефферсон? Что происходит? Позови мою дочь к телефону.
— Я здесь, мам. Все в порядке.
Она громко выдыхает.
— О, хорошо, как ты, дорогая? Почему ты на ранчо? Как там у вас дела?
Я смеюсь, потому что моя мама всегда интересуется множеством вещей сразу.
— Я в порядке, мама, ты узнаешь, почему я здесь через секунду, а на ранчо все хорошо, папа нанял очень, очень горячего работника на днях, ох, мама, он просто...
— ВИКИ! Прекрати это дерьмо, что происходит?
Это был Джейк.
— Ладно, причина, по которой я созвала это семейное собрание, в том, чтобы рассказать вам кое-что. Прежде чем вы все начнете волноваться, я все обдумала и пожалуйста, не убивайте меня, — я делаю глубокий вдох и закрываю глаза. — Я беременна, — сказав это, выдыхаю воздух, который сдерживала, в то время как впитываю все, происходящее сейчас: первое, это проклятие, исходящее от Джейка, здесь ничего удивительного. Второе – выражение разочарования на лице отца. Ну, думаю, он еще скажет. И третье – полная тишина от мамы.
— Дай трубку моей дочери, я хочу поговорить с ней наедине, — наконец-то говорит она.
Мой отец, который до сих пор не сказал ни слова, берет трубку и передает ее мне.
— Привет, мам.
— Привет, детка, как ты себя чувствуешь?
Это ново. Мы с мамой всегда были близки, но я думала, что именно она из всех в моей семье начала бы метать и крушить.
— Я чувствую себя хорошо, у меня небольшая утренняя тошнота, но она пройдет.
Она хихикает в трубку.
— И у меня так было, я ужасно страдала, когда была беременна тобой, но с мальчиками не так сильно. Кто отец?
Я прочищаю горло, бросая взгляд на отца.
— Его зовут Блейк. У него несколько разных предприятий, он еще не знает, что я беременна, и он член мотоциклетного клуба, — я закрываю глаза, ожидая, что она начнет кричать, но она не кричит.
— Ладно, вы двое пара?
Она так хладнокровна по этому поводу, это странно.
— Нет, мы... тусовались вместе на каникулах. Это продолжилось и когда я вернулась в Уэст-Бич, но у нас много проблем и между нами ничего никогда не получится.
Мама громко выдыхает.
— Хорошо. Я, конечно же, не очень довольна этой новостью. Я слишком молода, чтобы стать бабушкой, но быстро приеду к тебе, хорошо?