– С тобой все будет в порядке?
Она кивнула.
– Мы как-нибудь можем помешать ей?
– Сомневаюсь.
Она облокотилась на водительскую дверцу и вздохнула:
– Может тебе стоит поговорить с ней?
– Уже. Она нацелилась написать эту книгу, и ей все равно, что мы думаем об этом.
– Дерьмо.
– Ага.
– Опять начнутся разговоры.
– Ага.
– Она расскажет плохое о маме.
– Вероятно, о всех троих. Но что она может написать? Единственные, кто в курсе, что случилось на самом деле, мертвы.
Мэг отвела глаза.
– Ты что-то знаешь о той ночи?
Она вскинула руки.
– Только то, что мама вышла из себя и убила папу и официантку.
Верилось с трудом, но какая разница теперь, двадцать девять лет спустя? Мэг там не было. Она находилась дома вместе с ним, когда шериф приехал в ту ночь, чтобы сообщить о случившемся.
Он взглянул вверх в чистое голубое небо.
– А я и забыл, что у официантки была маленькая дочь.
– Была, хотя я не помню ее имени, – Мэг снова посмотрела на Мика, – не то чтобы я переживала. Ее мать была шлюхой.
– Ребенок в этом не виноват, Мэг. Она осталась без родителей.
– Может, это обернулось к лучшему. Элис Джонс путалась с нашим отцом, и ее не заботило, заметит кто-нибудь или нет. Она выставляла эти отношения на показ всему городу, так что не думай, что я исполнюсь сочувствия к какой-то безымянной девочке-сиротке.
Мик не знал, выставлялась связь напоказ или нет, а если и так, то полагал, что основная вина должна быть возложена на их отца, так как именно тот был женат.
– Так с тобой все нормально?
– Нет, но что я могу поделать, – она поправила ремешок сумочки, – справлюсь, как и раньше.
– Я велел ей держаться подальше от вас с Трэвисом, так что не думаю, что она будет приставать к тебе с вопросами.
Мэг приподняла бровь.
– Она собирается приставать к тебе?
Мик изучил несколько способов, как именно женщины пристают к мужчине. «И не думай, что можешь приходить сюда и указывать, что я должна делать. Мне действительно, черт возьми, все равно нравится тебе это или нет, но я собираюсь написать книгу». Мэдди была зла, строптива и чертовски сексуальна. Она по-снайперски прищурила свои большие карие глаза за мгновение до того, как захлопнула дверь у него перед носом.
– Нет, – заверил он, – ко мне она приставать тоже не станет.
Мэг подождала, пока грузовик Мика завернет с парковки, и только затем тяжело вздохнула и поднесла руки к щекам. Она сжала пальцами виски и закрыла глаза из-за растущего в голове давления. Мэдлин Дюпре приехала в город, чтобы написать книгу об их родителях. Должен существовать способ остановить ее. Надо запретить писакам из каприза разрушать чужие жизни. Почему нет закона против тех, кто сует нос не в свои дела и копается в прошлом других людей?
Мэг открыла глаза и уставилась на свои белые кроссовки «Рибок». Еще чуть-чуть и все в городе узнают об этом. И начнут обсуждать и распускать сплетни, и смотреть на нее так, словно она непременно слетит с катушек в любой момент. Даже собственный брат иногда считает ее сумасшедшей. Мик убежден, что ему начисто удалось забыть прошлое, но были некоторые вещи, от которых и он не смог избавиться. Слезы затуманили ее взгляд и закапали на гравий рядом с кроссовками. Мик также ошибочно путет эмоциональность с психическим заболеванием. Не то чтобы его стоило за это винить, ведь расти с такими взрывными родителями, было тяжелым эмоциональным испытанием, закончившимся только с их смертью.
Еще один грузовик въехал на парковку, и Мэг подняла глаза. Стив Касл открыл дверцу своей «Такомы» и выбрался наружу. Стив был приятелем Мика и менеджером в баре «Хеннессис». Мэг не особо много слышала о нем, только то, что в армии он вместе с Миком пилотировал вертолеты, во время одного из заданий произошла какая-то авария, и Стив потерял правую ногу ниже колена.
– Эй. Привет, Мэг. – Позвал он, низкий голос прокатился через всю парковку, пока мужчина приближался к ней.
– Привет. – Мэг наскоро утерла глаза, затем опустила руки. Стив был крупным мужчиной и брил голову наголо.
Высокий, широкоплечий и такой… такой мужественный, что это немного пугало Мэг.
– Тяжелый день?
Девушка почувствовала, как запылали ее щеки, когда она взглянула в его участливые глаза.
– Прости. Мужчинам не нравится, когда женщины плачут.
– Мне слезы не мешают. Я видел крепких морских пехотинцев, рыдающих взахлеб, – он скрестил руки на груди своей футболки с изображением собак, играющих в покер, – что тебя так расстроило, милая?