– Не-а. – Мужчина отрицательно покачал головой.
Оба знали, что Мэдди пришла, чтобы сделать фотографии, и Мик был удивлен, насколько скованно девушка чувствовала себя в баре. А он то рассчитывал ее осчастливить. Мик предлагал Мэдди желаемое, но радости ей это не прибавляло. Казалось, она вот-вот сломается.
– В то время город был слишком маленьким и незначительным, а прадеда все очень любили. Когда сухой закон отменили, он разрушил большую часть здания и превратил его в бар. Не считая небольшой необходимой модернизации и текущего ремонта, с того времени здесь ничего не изменилось. – Мик плеснул немного вермута к содержимому шейкера и закрыл крышку. – Мой дед устроил вон ту танцевальную площадку, а отец поставил столы для пула. – Одной рукой Мик взболтал джин с вермутом, а другой потянулся под стойку. – А я решил оставить все, как есть. – Он достал сначала один, а потом и второй стакан для мартини с морозным узором, положил в них по паре оливок на шпажках. Наливая коктейли, Мик скользил взглядом вдоль твердо очерченного подбородка Мэдди к горлу, а затем к белой блузке, верхняя пуговица которой, казалось, вот-вот расстегнется, и ему откроется прекрасный вид на ложбинку между грудями. – Я вложил и деньги и силы в «Мортс». На следующей неделе у нас с моим приятелем Стивом встреча с несколькими инвесторами. Мы хотим открыть совместное дело – вертолетные экскурсии по окрестностям. Кто знает, а вдруг выгорит? Как управлять барами, мне известно, но очень хочется расшириться и заняться чем-то новым.
Так я не чувствую, что топчусь на месте. – Он подвинул выпивку к гостье и задался вопросом, слушала ли она его вообще.
Мэдди дотронулась до бокала.
– А почему тебе кажется, что ты не двигаешься вперед?
Оказывается, все-таки слушала.
– Не знаю. Может, потому, что когда был еще ребенком, не мог дождаться момента, когда уберусь отсюда к черту. – Он потянулся за шпажкой в своем мартини и надкусил оливку. – Но я все еще здесь.
– Здесь твоя семья. А у меня семьи нет – ну, не считая пары кузенов, которых я видела от силы раз. Будь у меня брат или сестра, мне бы хотелось жить с ними рядом. По крайней мере, надеюсь, что мне бы этого хотелось.
Мик вспомнил, что мать Мэдди умерла, когда девочка была совсем маленькой.
– А где твой отец?
– Не знаю. Я его никогда не видела. – Девушка взболтала свой коктейль. – Откуда ты знаешь, что это мой любимый напиток?
Мику стало интересно, специально ли она сменила тему.
– Я знаю все твои секреты. – Мэдди выглядела немного встревоженной, и он рассмеялся. – Просто запомнил, что ты пила, когда я впервые тебя увидел.
Он обошел стойку и сел с ней рядом. Девушка развернулась к нему лицом, и мужчина поставил свой ботинок между ее ногами на нижнюю перекладину барного табурета. На Мэдди была черная юбка, и коленкой Мик сдвинул подол вверх по гладким бедрам.
– Правда?
Она подняла бокал и над кромкой посмотрела на Мика, а затем осушила сразу полстакана. Если она и дальше будет глотать его лучший джин, как воду, и не придержит коней, то ему придется везти неосторожную домой. Впрочем, такая перспектива Мика устраивала.
– Я удивляюсь, что ты вообще что-то помнишь, помимо соблазнительного предложения Дарлы показать тебе ее голую попку, – заявила Мэдди и облизала нижнюю губу.
– Если память мне не изменяет, в ту ночь ты держалась той еще нахалкой. – Он взял ее руку и нежно провел большим пальцем по костяшкам. – Мне очень хотелось отведать, каково будет целовать этот дерзкий ротик.
– Теперь распробовал.
– Да. – Он прошелся взглядом по раскрасневшемуся лицу, скулам, решительной челюсти и влажным губам. А потом снова посмотрел в испытующие глаза. – Теперь, когда я пригубил от этого источника, то думаю обо всех лакомых местечках, которые не успел еще поцеловать.
Девушка поставила стакан на стойку.
– Боже, ты так хорош.
– Я хорош во многом.
– Особенно, когда болтаешь завлекательную чепуху, заставляя слабую женщину верить, будто искренне интересуешься ею.
Он обиженно отпустил ее руку.
– Считаешь, что я лукавлю?
Она схватила камеру и развернулась на сиденье. Мик убрал ногу, и Мэдди встала.
– Уверена, ты и вправду думаешь, как говоришь. – Она повернулась к волоките спиной. – Каждый раз, когда произносишь отработанную речь, и с каждой красоткой, к которой обращаешься.