— Вроде всё, — произнёс наконец Вит, поставив последнюю пометку в списке.
— И теперь всем есть чем заняться, — сонно зевнула Сова. — Кто как, а я спать. Утром обсудим, кто и что сможет отыскать. А ещё надо будет помочь Кит с мелкой нечистью.
— Согласен с тобой. Я сам займусь.— Нам потянулся и пихнул Вита в плечо. — Вали на свою верхнюю полку, чудовище.
— Так точно, — ёрнически откликнулся тот. — Разрешите выполнять бегом? А в процессе восхититься вашим мудрым руководством и своевременными приказами?
— Заткнись и ложись спать. — Багира отвернулась к стене и натянула простыню на голову.
Вит покрутил головой и полез наверх. В голове у него крутился ещё один вариант развития событий, которым он так и не стал делиться с Братством, во избежание ещё большего отторжения.
«Самое страшное мы отложим до Питера. Дома и стены помогают, авось они меня не прибьют сразу за такие рассуждения. Но обкатать эту мысль в голове не помешает. Итак, вариант последний, мерзее некуда. Лис. Сам мой брат. Они сказали, что у него началось то же, что и у меня. Значит, гены нашего батюшки проснулись у обоих, а отсюда вывод — изменившаяся психика. Когда меня колбасило восемь лет назад, цель, к которой я стремился, закрыла перед глазами всё и вся. Что могло стать целью, за которой Лис погнался бы, оставив Братство? Если проводить полную параллель со мной, то это будет Госпожа нашего гостя. Мог Лис повернуться на ней? Мог. Её изображений хватает с избытком, и мы сталкивались с похожими на неё. Возможная цепь событий: Лис потихоньку сходит с ума, находит Потерявшего Королевство, «стимулирует» его убийством сестры, приводит сюда, присоединяется к нему. Кроме того, он — единственный на тот момент, кто действительно знает, где находится первый компас. Меня ему не отыскать — я надёжно спрятался ото всех, даже кровь ему бы не помогла, потому он делает единственный ход, который заставит остальных заняться поисками, — исчезает со всех радаров, блокируя поиск по компасам. Он, как и все мы, знает, как это сделать. Стоп. Вилка событий. Возможно, его «партнёр» взял самого Лиса в оборот. Укладывается? С трудом, но да. Но тогда не ясно, почему компасы бездействуют. Первое, что сделал бы Лис в такой ситуации, — снял бы блокировку поиска. Или нет? Что бы сделал я? Думай, Витти, думай, вы с ним похожи больше, чем считают остальные, больше, чем ты сам считал. Что-то не складывается во всей этой головоломке с возможностью предательства в Братстве. Мотива нет. Можно рассматривать всех, но ни у кого я не вижу мотива. Он мог бы быть у Багиры, но тот факт, что она не устояла перед очарованием брата, сводит возможность её участия к минимуму… Ладно, хватит. Надо спать, иначе завтра я буду не в состоянии нормально думать и действовать».
Вит устроился поудобнее и задремал. Тени прошлого, тесно столпившиеся в купе, окружили его.
Десять лет назад. Август. Санкт-Петербург, район у станции метро «Спортивная».
Наму снился «полигон». Маленький дворик возле метро «Чёрная Речка», в котором четыре года назад стояла команда, творя свой первый круг. Они готовились призвать то, что явилось за Тальком. За его телом, если быть точным, — это они смогли определить.
— Задача этой дряни — выйти один на один, оставить тебя без поддержки, вытеснить личность и занять твоё место. — Лис, взявший на себя функции аналитика, неделю разбирался в том, что творилось вокруг его брата, и теперь резюмировал свои изыскания. — Отсюда вывод: мы поступили абсолютно верно, не дав вам устроить поединок. Вопрос в одном: чтобы эта скотина явилась на твой зов, ты либо должен её сюда буквально притащить, либо надо сделать вид, что никакого круга здесь вообще не будет. Со вторым проблематично: строить такую структуру на ходу мы не сможем — не настолько круты, чтоб, отвлекаясь на нашего гостя, верно замкнуть потоки.
— Пока, — пробормотала Багира.
— Прости, что?
— Я говорю, пока не настолько круты. Всё ещё впереди.
— Похвальная уверенность в себе. В общем, идея следующая: либо у нас будет какая-то маскировка, которую, надо сказать, я представляю себе с трудом, либо мы тянем сюда эту заразу все вшестером. При этом, понятное дело, теряем часть сил. С неизвестными последствиями.
— Маскировка, говоришь, — протянул Тальк и задумчиво взглянул на девушку с ярко-зелёными глазами и волосами цвета гречишного мёда. — Китти, как думаешь, сможешь?
— Не уверена, — покачала головой та. — Но могу попробовать.
— Вы о чём? — прищурился Лис. Тальк усмехнулся:
— Котёнок, пояснишь?
— Поясню, — кивнула девушка. — Только заруби раз и навсегда на носу: я не «котёнок» и не «Китти». Я Кит. Не белый, не голубой и не полосатый. Это сокращение совсем от другого имени. Так же, как и ты имеешь мало общего с детской присыпкой. Ясно?
Команда с готовностью захихикала. Тальк покрутил головой.
— Ясно. Извини.
— Извиняю. В общем так, Лис. Я могу менять не только внешность. Очень-очень плохо и мало, но у меня получается и с потоками энергии. Не знаю, выйдет ли в этот раз, но… если в альтернативе у нас потеря сил со всеми вытекающими — я готова попробовать.
— Значит, будем пробовать, — Лис вздохнул, — опять всё держится на соплях и предположениях.
— А когда было иначе? — Тальк пожал плечами.
— С тобой — никогда. Ладно, последний вопрос. У нас есть направляющий, замыкающая, координатор, готовая ловушка на семь печатей и худо-бедно маскировка. Источник?
— Наша связь, — коротко ответила Сова. — Пятеро энергетиков на пике полового созревания — уж простите, дети, но это так, — плюс одна такая древняя развалина, как я, в качестве повара для всей этой каши. По сумме всё это равняется разовому, относительно постоянному выплеску, потенциально равному природному источнику силы. В крайнем случае — режем запястья и используем кровь.
Лис переварил информацию и передёрнул плечами.
— Тогда можем приступать. Готовы?
У них получилось всё. Или почти всё. Маскировка сработала, равно как и призыв Талька, только тихо и мирно попадать в ловушку призванная сущность не пожелала. А главное — ей было глубоко наплевать на всё, чем её пытались сокрушить. Будучи абсолютным метаморфом, она впитывала любое заклятье, любую атаку, и становилась от этого лишь могущественнее.
Ранний октябрьский снег безропотно смешался с каплями крови, летевшими с рук всех шестерых, от силы, затопившей дворик, заломило зубы, и тогда раздалось шипение Талька:
— Вакуум, убогие! Лишите силы участок, на котором оно стоит, стабилизируем и ставим ловушку вокруг. Оставим её без сил и запечатаем!
— Рехнулся? — звонко выкрикнула Багира. — У нас сил не хватит!
— Силы до жопы, — не согласился Лис, шмыгая носом и нервно облизываясь. Вся верхняя губа у него тоже была в крови — от напряжения лопнули сосуды. — Нам, перенаправляй всё на нас.
— Насосом поработать, значит? — тот усмехнулся. — А мы не лопнем?
— Я распределю, — одновременно произнесли Сова и Кит.
— Большую часть на меня, — всё так же, сквозь зубы, проскрежетал Тальк.
— Ты не выстроишь ловушку в одиночку, — капелька крови выкатилась из уголка левого глаза Багиры и скользнула по щеке. — А мы займёмся твоим «вакуумом», и…
— Я не сказал, что буду её строить! — взорвался Тальк. — Я возьму то, подготовленное заранее, перенесу и выверну на обе стороны отражающей поверхностью, идиотка! Живо, работаем, иначе нас сожрут!
Несколько десятков секунд чудовищных усилий, и тварь заметалась в двухсторонней, «зеркальной» ловушке, лишившей её силы и возможности перемещения. Шесть печатей, образующих звезду, окружили наспех созданное узилище, дополняя и укрепляя его, а затем сверху легла седьмая, общая, будто молотом впечатывая стихийно созданную тюрьму как можно глубже на зыбкие слои реальности.
— Я … … и … … в душу, — яростно высказался Тальк, пытаясь удержаться на ногах. — Все живы?
— Все, — просипел Лис, отплёвываясь. — Ты вот что, братишка… тебе бы имя сменить.
— Самое время, — пробормотал тот. — Нахрена?
— У тебя с этим дерьмом в клетке связь, забыл? Силы там нет, крови тоже, а вот имя…
— Хорошо, — буркнул Тальк. — Я подумаю.
Трель телефона оборвала сновидение, полное воспоминаний. Нам потянулся, бросил взгляд на часы. Десять утра. Воскресенье. Старший из братьев повернулся на другой бок и прикрылся подушкой, но телефон не замолкал. Судя по настырности, звонил либо рекламный агент, либо кто-то из своих. Нам скрипнул зубами и поднял трубку.
— Где горит? — хмуро осведомился он.
— Надо встретиться. — То, что Лис даже не поздоровался, говорило о многом. — Когда сможешь подъехать?
— И тебя с добрым утром.
— Да, и хорошего дня в придачу. Всё то, чего я сегодня был и буду лишён. Повторю вопрос: когда? Срочное дело.
Нам вздохнул.
— Где собираемся?
— У меня на «Владе».
— Часа в три тебя устроит? Один леший я уже не засну.
— Отлично. Остальным назначу так же.
— Сове…
— Я помню, — Лис хихикнул. — Ей на полвторого. Один хрен опоздает.
— Это уж как водится. Виту я сам скажу. Отбой.
Нам повесил трубку, встал, размялся, подошёл к бесформенной куче на полу в углу комнаты и задумчиво уставился на неё.
Четыре года назад тот, кто лежал под одеялами на ковре, взял себе имя Вит. И всего спустя месяц после этого он смог сполна расплатиться с командой за их помощь, создав способ перехода между Гранями во плоти, минуя Рубеж — то самое пространство, из которого выполз их первый соперник. Тогда они считали, что и последний.
— К-командир, — процедил Нам и улыбнулся. Несмотря на все проблемы и трения, он действительно любил своего названого младшего брата. Хоть и не отказывал себе в удовольствии время от времени поиздеваться над ним. Вот и сейчас он не стал миндальничать, а попросту потыкал в одеяла ногой:
— Подъём, чудовище.
— На-ам, мать твою так… ещё пять минут.
— Поднимайся, или водой оболью, — уверенный женский голос возымел действие на спящего.
Вит выполз из-под одеяла и взглянул заспанными, слегка заплывшими от вчерашних возлияний глазами на дверной проём. Оттуда на него с лёгкой улыбкой смотрела симпатичная брюнетка. Её нельзя было назвать сногсшибательно красивой, но белоснежная кожа, тёмные глаза, густые ресницы, шикарные шелковистые волосы, а главное — пронизывающий, проникающий в самую душу взгляд делали её неотразимой. По крайней мере, двое молодых людей в этой комнате считали именно так.
— Доброе утро, любовь моя, — улыбнулся Вит.
Нам поморщился.
— Между прочим, я устал тебе напоминать, что она — моя невеста.
Девушка только плечами пожала:
— Витти, я тебе всё уже сказала по этому поводу. Брысь умываться, похмельный ты наш.
— У меня сейчас башка треснет пополам и наискосок, — простонал командир, сжимая ладонями многострадальное хранилище своего мозга. — Чего так рано-то?
— Звонил Лис, — Нам начал неторопливо одеваться, — у него что-то стряслось. Просит сбора. Договорились встретиться у него в три часа. Пока мы позавтракаем и соберёмся, времени останется в обрез.
Брюнетка подошла к страдальцу:
— Тебя полечить, малыш?
— Было бы неплохо. — Вит поднялся, сделал несколько неверных шагов и рухнул на кровать Нама. Втянул носом запах. — Блин, я когда-нибудь подохну после ночёвки у вас.
— Не подохнешь, гарантирую. — Девушка присела рядом с похмельным основателем Братства и осторожно положила ладони ему на виски. Помассировала. — Перевернись. — Тонкие изящные пальцы переместились на глазные яблоки, чуть надавили. Юноша блаженно замычал. Потом повернул голову набок, ловя губами ладонь.
— Спасибо.
— Вит! — Блондин ещё не рычал, но был к этому близок. Девушка фыркнула, поднялась и вышла. Вит проводил её взглядом, потом повернулся к брату.
— Нам, ты же знаешь, это сильнее меня.
— Борись, малой. Мы разъяснили с тобой этот вопрос раз и навсегда.
— Но…
— Полегчало?
— Да.
— В ванну.
Вит сполз с кровати и побрёл из комнаты. В спину ему прилетело полотенце:
— Брат, заканчивай пить.
— А что мне остаётся делать? Либо боль, либо алкоголь. Больше ничего не глушит. Бритву вы отобрали. А печень — моя неотчуждаемая собственность, как хочу, так и издеваюсь.
— Придурок.
— Ес-сть такое дело.
Вит вышел из комнаты, а старший из братьев присел на кровать.
— Когда же появилась эта трещина? — прошептал он себе. — Когда мы начали отдаляться друг от друга?
Братьями и сёстрами они начали называть себя ещё тогда, после «полигона»: смешавшаяся на сером снегу и запястьях кровь навсегда связала пятерых молодых энергетиков и существо с иной Грани. А когда Вит представил свой способ перехода и объяснил, как встречаться во снах, родилось название для команды: Сумеречное Братство.
«Отвратительный пафос, — сказал тогда Нам. — Но если всех устраивает…»
Всех устраивало. Раз за разом они засыпали в своих кроватях, и перед ними раскрывался огромный многогранный кристалл Большого Мира, чудесный, загадочный, сулящий приключения и знания. А когда было нужно явиться в него со всей возможной силой или вынести что-то материальное из этого пространства грёз и надежд, в изголовьях загорались свечи.