— Я сделаю маленький глоток и перелью тебе в рот.
— А? Как поцелуй? — Возмущенно спрашиваю я.
— Это не считается поцелуем, если я не прикасаюсь к тебе. — Он поднимает брови, и мое лицо вспыхивает. Что вообще считается поцелуем? Уж точно не засовывать спиртное в рот кому-то другому.
Поэтому я пожимаю плечами.
— Ладно.
Ник наклоняется и прижимается своими губами к моим, и я закрываю глаза. Бабочки в моем животе бушуют, когда я открываю рот, а он открывает свой. Затем, когда его язык слегка проскальзывает в мой рот, проталкивая жидкость между моими губами, я сжимаю ноги.
Он тут же отстраняется.
Водки было немного, и на самом деле она выпивается мягко. У меня немного кружится голова, и я почти хочу, чтобы он сделал это снова, но вместо этого я беру бутылку и делаю маленький глоток. И еще. И еще.
— Видишь? — Он улыбается, демонстрируя белые зубы. — Это было не так уж плохо, да?
— Я могла бы к этому привыкнуть. — Я улыбаюсь, чувствуя, что голова уже немного кружится. — Но мне кажется, я пьяна.
— Так легко, — шутит он. — Давай поиграем в нашу игру.
— Хорошо.
— Вопрос сто двадцать первый. — Я смеюсь, когда он кладет указательный палец на подбородок и постукивает по нему. — Что с тобой было не так раньше? И ничего не говори. Правила есть правила, и не я их устанавливаю.
Я нервно прочищаю горло, что, как он уже знает, является таковым, и он прищуривает глаза. Он, вероятно, знает, в каком направлении это происходит, и он уже ненавидит Лео из-за всего, что я сказала.
— Мне просто грустно. Отстойно видеть, как Лео ... флиртует с другими девушками.
— Это не ново, Милла.
— Но я все равно должна увидеть его, Ник! — Я спорю. — Я порвала с ним сегодня. — Мой голос срывается, а его глаза расширяются. — Я больше не могу быть его лучшим другом.
— Можно было бы поспорить, что у тебя уже был другой лучший друг. Разве это не измена?
— Лучший друг изменяет? — Я хмурюсь.
— Да. — Он кивает.
— Я имею в виду, я думаю, ты мой лучший друг.
— Он тебе не нужен, принцесса, — начинает он.
— Не называй меня...
— У тебя есть я. — Он улыбается, и я смотрю ему в глаза. В нем так много честности, что это пугает меня. — Большего тебе никогда не понадобится.
— О? — Я смеюсь: — А что, у меня не может быть других лучших друзей?
— Больше нет. — Его улыбка освещает меня изнутри. Он просто никогда не перестает улыбаться рядом со мной, и это приносит мне столько радости, зная, что я делаю это с кем-то. — Мы - это все, так что тебе больше ничего не нужно.
Мой живот снова переворачивается.
— Энни это не понравится, — шучу я.
— То, чего она не знает, не причинит ей вреда.
Я вздыхаю:
— Становится поздно. — Я оглядываю пустой парк, внезапно испугавшись. — Мне нужно домой.
Страх Ника осязаем, когда он смотрит на меня, затем хватает мою руку и сжимает один раз. Мы коротко смотрим друг на друга, и он открывает рот и тут же закрывает его. Я склоняю голову набок, ожидая, что он заговорит, но воздух как будто загустел. Он тоже это чувствует?
— Я пойду с тобой.
— Нет, Ник, а что, если тебе будет больно?
— Я пойду с тобой, Камилла. — Его тон прерывает мой спор, и он даже не произносит моего имени в ласковой манере, как обычно. — Я не забочусь о себе. Тебе нужно вернуться домой целой и невредимой.
— Ты за меня не отвечаешь.
— Ты просто мой любимый человек.
Слезы наворачиваются на мои глаза, когда он встает с мульчи, оставляя водку и протягивая мне руку. Наши пальцы соприкасаются на мгновение, и я останавливаюсь и смотрю на него. Но его выжидающее лицо заставляет меня схватить его. Он с улыбкой поднимает меня и опускает руку, как только я поднимаюсь на ноги, заставляя меня промахнуться.
А потом он провожает меня домой.
Я стою здесь голая и гадаю, во что я ввязалась. Действие кокаина заканчивается, одной порции недостаточно для того кайфа, к которому я сейчас привыкла, и я напрягаюсь, когда Николай поворачивается спиной и выходит за дверь.
Лео холодно смеется:
— Знаешь, — начинает он, — пока ты общаешься с грязью, некоторым из нас приходилось прикрывать твою задницу, когда люди не могли найти тебя на твоей собственной вечеринке.
— Да? — Я присоединяюсь к общему смеху, вытираясь полотенцем. Лео оценивающе смотрит на меня, прежде чем на его лице появляется отвращение. — Я думала, ты был по уши в какой-то девчонке за пять минут до того, как я трахнула его? — Я поднимаю бровь, и он хмурится.
— О чем ты говоришь? — спросил он.
Мне кажется, что это неправильно. Лео может быть кем угодно, но он не лжец относительно женщин. Он будет щеголять ими и тыкать мне в лицо, пока у меня не заболит живот. Так почему же он не делает этого сейчас?
— Ты трахался с кем-то другим на моей вечеринке.
— Нет, — медленно отвечает он. — Я не собирался. — Лео подходит ко мне ближе, пока мои пальцы не соприкасаются с его дизайнерскими туфлями. — На самом деле, я хотел трахнуть тебя.
Лео дергает мое полотенце, и оно падает на пол. Затем его рука находит мое лицо, обхватывает мою щеку.
— Нет, ты этого не хотел.
— Я хотел. — На этот раз он нежен, в нем больше нет той дикости, которую он демонстрировал на вечеринке. — Хотя тебе следовало бы это знать. Даже если ты меня ненавидишь.
— Я не ненавижу тебя. — Я лгу, главным образом, чтобы не злить его еще больше.
— Мне все равно, хочешь ты или нет, красотка. — Я знаю, что ему это не нравится. Это одна из наших проблем как пары. Или, фу, не пары. — Эти красивые сиськи все еще мои, как и эта киска.
Я закатываю глаза от его вульгарности.
— Конечно, — бормочу я, не желая спорить. — Теперь я могу одеться?
— Да. — Он кивает. — А потом встретимся в комнате. Нам нужно поговорить.
Я не тороплюсь просто потому, что могу, убираю косметику с лица и занимаюсь обычным уходом за кожей. Я снимаю халат с крючка за дверью и надеваю его, размышляя о том, что скажу Энни, когда он уйдет. Мне нужен друг после этой дерьмовой ночи. К счастью для меня, ее комната находится прямо рядом с моей.
Жить с соседями по комнате в этом доме было удобно для всех участников, а университет находится на окраине кампуса. Хотя никто из нас и близко не находится там, где живут наши родители, у нас все получается, даже когда наши враги делают нашу жизнь невыносимой. Обычно мы не тусуемся вместе, нет. Сегодняшний вечер был исключением. Мы определенно не позволяем им совать в нас свои члены. Что, черт возьми, со мной не так? В двадцать один год у меня в мозгу что-то взорвалось? Почему я должна позволять Нику делать это после всех этих лет? И почему он этого хотел? Он ненавидел меня еще несколько дней назад. Верно?
Я открываю дверь ванной и вижу Лео, сидящего на моей уже заправленной кровати со свежим постельным бельем, и он выглядит гордым собой, как будто оказал мне услугу. Может быть, я хотела уснуть, уютно устроившись в запахе Ника и его сперме. Думал ли он об этом? Нет, конечно, нет.
— Кэм, — ласково говорит он - обычно он больше не называет меня так, только мои родители и друзья, - похлопывая по кровати рядом с собой. Я вздыхаю и сажусь дальше, где он хочет. — Нам нужно поговорить.
— Послушай, — вздыхаю я, поднимая руку, чтобы он не перебивал. — Если ты здесь, чтобы читать мне нотации, пожалуйста, не надо. Если ты ревнуешь, я понимаю. Прости. Я думала, ты трахаешься с кем-то другим. — Половина правды внутри лжи.