Я только что приобрел двадцать два предприятия.
Вот так просто.
Хорошо, что я рано научился отмывать деньги. Мой отец считал своим приоритетом научить меня быть Паханом. Я думаю, он не хотел стесняться своего преемника. Теперь посмотрите на него, он вот-вот обнаружит, что я могущественнее, чем он когда-либо будет.
Я официально владею здесь двадцатью четырьмя предприятиями. Это вдвое больше, чем принадлежит моему отцу, и я не могу сдержать глупую ухмылку, которая растягивает мое лицо, когда я открываю свою машину и сажусь в нее. Даже небольшое перемирие, которое у нас было прошлой ночью, не заставит меня отступить. Я не настолько глуп, чтобы поверить, что сейчас ему на меня насрать. Он не мог позволить Маттео выйти сухим из воды, потому что в этом случае он выглядел бы слабаком. Это единственная причина, по которой он помог мне.
Повернув ключ в замке зажигания, я направляюсь к дому отца Камиллы. На этот раз я беру с собой пистолет. Ее отец больше никогда не застанет меня врасплох или с пустыми руками.
Поездка проходит тихо и без происшествий, и когда я подъезжаю к особняку, то паркуюсь прямо перед воротами. По диагонали. Ни о чем не заботясь. Это потому, что сейчас мне на все наплевать, я возвращаю свою жену.
Моя жена.
Лицо охранника становится пепельным, как будто он увидел привидение, и я улыбаюсь ему.
— Я здесь, чтобы увидеть твоего Дона.
Мужчина кивает один раз и говорит по рации на итальянском, и я ни хрена не понимаю, но мне также все равно. Ворота открываются, и он жестом приглашает войти.
— Он подождет тебя в столовой.
Я возвращаюсь к своей машине и подъезжаю, паркуясь на кольцевой подъездной дорожке. Я здесь только для того, чтобы забрать Камиллу и пойти с ней домой.
— Сюда, — говорит она. — Босс ждет тебя здесь.
Особняк огромный, с парадной лестницей в центре фойе, и он почти идентично напоминает тот, что в Сисайде. Интересно, он построил его под стать? Полы из твердой древесины, что странно. Я ожидал увидеть плитку и больше итальянского декора. Хотя, это выглядит очень по-американски и имеет очень ... дизайнерские флюиды. Ни капли индивидуальности в этом пространстве. Современный декор не кричит о Коза Ностра. Честно говоря, я ожидал чего-то более... традиционного.
Меня ведут в официальную столовую с длинным дубовым столом и двенадцатью стульями. Есть заведения, где никто не обедает, и мне любопытно посмотреть, нет ли пыли на посуде. Я искренне сомневаюсь, что здесь каждый день обедают двенадцать человек.
Маттео жестом приглашает меня сесть, и я сажусь на соседний стул, чтобы увеличить расстояние между нами. Как только он открывает рот, чтобы начать наш разговор, Камилла спускается по еще одной лестнице, ведущей к нам.
Он вздыхает.
— Камилла, иди наверх.
— Нет, — с вызовом отвечает она. — Я здесь, чтобы повидаться со своим мужем.
Его лицо искажается от гнева, и я вмешиваюсь, прежде чем он успевает ответить.
— Послушай своего отца, solnyshko. Это мужской разговор.
Рот Камиллы открывается и закрывается от удивления. Она кивает и оборачивается, и я знаю, что в ее глазах стоят слезы. Вероятно, она не ожидала, что я буду так холоден с ней после всего случившегося. Однако мне нужно, чтобы Маттео отнесся ко мне серьезно прямо сейчас. Я не могу быть слабой версией себя в данный момент, даже если это все, чем я когда-либо буду для нее.
Как только она оказывается наверху - или, по крайней мере, скрывается из виду, - я снова поворачиваюсь к нему лицом.
— Я здесь из-за твоей дочери, — объявляю я, затем поднимаю руку, прежде чем у него появляется шанс заговорить. — Я выкупил долю у своего отца. Я сам себе хозяин, и у меня больше не будет никаких связей с ним. Я создаю свою собственную фамилию, и с этого момента я буду Паханом.
Он улыбается, хотя это не касается его глаз.
— И что заставляет тебя думать, что это имеет для меня значение?
— Давай внесем ясность, Маттео. После этого разговора я отвезу свою жену домой, и ты ничего не сможешь с этим поделать. Элита знает об этой ситуации. Мой отец позаботился об этом, так что я больше не буду предлагать свое место за Столом. Однако я готов вести переговоры добросовестно, чего мне не следовало делать с самого начала.
— Как ты думаешь, что ты можешь предложить мне такого, чего у меня еще нет?
— Многое, — констатирую я как факт. — Во-первых, ты можешь вести бизнес в «Flame», о котором, я уверен, ты слышал. Во-вторых, ты можешь вести дела на моей территории.
— Мне все это безразлично. — Он смеется, как будто я веду себя глупо. Что выводит меня из себя.
— Я еще не закончил. — Я вздыхаю. — Ты также можешь получать процент от моего заработка, но, Маттео, не обольщайся. Мне на тебя наплевать, и мы никогда не будем в хороших отношениях.
— Вау. — Он хихикает. — Ты сейчас очень убедителен.
— Прими это как угрозу, какой она и является. Ты думаешь, что небезразличен своей дочери, но я чертовски уверен, что это не так. Мы можем либо провести нашу жизнь, сражаясь друг с другом, пока один из нас не убьет другого, либо мы заключим сделку, и оба от этого выиграем. В противном случае я заберу у тебя твою дочь. Я готов заставить ее пройти через то, что я убью тебя, если это значит, что я смогу сохранить ее. Теперь она моя, и тебе пора это принять.
Он, кажется, обдумывает это.
— Сколько у тебя предприятий?
Теперь мы разговариваем.
— Двадцать четыре, и я расту.
Его глаза слегка расширяются.
— Ты заключаешь сложную сделку. — Он прочищает горло, как будто ему трудно говорить. Хорошо. Я ненавижу его и всегда буду ненавидеть. Если бы я мог отрезать ему язык и скормить его ему, я бы это сделал, но пришло время помириться с этим демоном, чтобы я мог вернуться к более важным делам.
— Сделка с Коломбо заключалась в десяти предприятиях, и теперь, когда Элита санкционировала твой брак, у меня больше не будет никаких связей с семьей Коломбо. Поэтому я принимаю.
Я знал, что он согласится. Он либо соглашается на эти переговоры, либо вообще ничего не получит, и его дочь останется замужем за мной, несмотря ни на что. Тем не менее, я протягиваю руку и удерживаю ее на месте, и тогда он неохотно пожимает ее. Как будто это причиняет ему боль. Что ж, мне тоже больно, придурок.
— Хорошо. — Я выдвигаю свой стул и встаю. — А теперь, если ты меня извинишь, мне пора позвать свою жену.
Странно подниматься по лестнице с этой стороны дома. Я предпочитаю залезать к ней в окно, но проникнуть в ее комнату таким образом - это лучший выбор. Я больше не буду прятаться. Я подхожу с высоко поднятой головой и не оглядываюсь - потому что, к черту ее папашу, - и тихонько стучу в ее дверь семь раз. Я знаю, что это ее, только по балетным туфелькам, прибитым снаружи.
Камилла открывает дверь со слезами на глазах и бросается ко мне. Я легко ловлю ее и поднимаю, прижимаясь носом к ее темным волосам. Она шмыгает носом в изгиб моей шеи и обхватывает ногами мою талию, заставляя мое сердце наполниться.
Я скучал по ней больше, чем можно выразить словами, и когда я вхожу в ее комнату и закрываю за нами дверь, все, что я хочу сделать, это отвести ее в постель и трахнуть. Однако с этим придется подождать, поскольку первоочередной задачей является выбраться отсюда. Удивительно, но это не будет проблемой, поскольку все ее сумки уже стоят у двери спальни.
— Ты знала, что я приду за тобой, принцесса?
— Всегда, — шепчет она мне в шею.
— Навсегда, — обещаю я ей, опуская ее, чтобы обхватить ладонями ее щеки. Она кажется такой маленькой, когда я стою над ней. Я смотрю ей в глаза и говорю: — Я лучше буду лежать на глубине шести футов в своей могиле, чем не буду рядом с тобой. Ты нужна мне, вся ты, Камилла.