Эш поцеловал ей руку, и они обменялись любезностями. «Филлида разговаривала с этой леди, когда мы прибыли на бал». Не успел он об этом подумать, как увидел ее с молодым человеком, предположительно братом.
– Вероятно, вы сможете мне сказать кто это, мадам. Высокий человек с темными волосами, слева от композиции из лилий.
– Грегори Хёрст, граф Фрэншем, – ответила вдова. – Симпатичный разгильдяй. – «Неужели изучение пэрства не пошло ему на пользу?»
– Я в полном замешательстве. Думал, леди рядом с ним его сестра. Но мне ее представили как мисс Хёрст, а если он граф…
– А… – Леди Моллинг понизила голос. – Она его старшая сестра. Как ни прискорбно об этом говорить, ее родители поженились после ее рождения. Такой скандал в те времена! К сожалению, из-за этого она незаконнорожденная.
– Но ее ведь принимают в обществе?
– Да, во многих домах, кроме, безусловно, королевского. Или дома Олмаков. Очаровательная девушка. Но вряд ли ей удастся удачно выйти замуж, если вообще удастся. Даже если закрыть глаза на обстоятельства ее появления на свет, за ней нет ни гроша приданого, один бог знает, как она умудряется так хорошо одеваться и откуда взялись эти чудесные камеи. А Фрэншем распущен до неприличия, ни одна мать не захотела бы такого мужа для своей дочери. Разве что ради титула, конечно. На него вполне может позариться дочь богатого горожанина.
«Проклятье». Эксцентричность – это одно, но незаконнорожденность, отсутствие приданого и сомнительный способ заработка шли вразрез с качествами, которые он хотел видеть в будущей жене. Внезапно исполнение долга показалось ему абсолютно непривлекательным занятием.
Размышляя над услышанным, он продолжал смотреть на Филлиду, в этот момент она повернулась и поймала его взгляд. На губах проступила легкая улыбка, она положила руку на плечо брата, будто стараясь обратить его внимание на семью Герриард.
Пытаясь уложить в голове услышанное, Эш приподнял бровь и, не улыбаясь, поклонился. Заметив рядом с ним леди Моллинг, Филлида перестала улыбаться, подняла подбородок и отвернулась. Даже на расстоянии он заметил, как ее щеки порозовели от гнева.
«Ты неуклюжий идиот». Он повел себя абсолютно не по-джентльменски, пусть непреднамеренно. Он быт удивлен, расстроен и… «Тебе нет оправдания. Ты конченый идиот, – отчитал он себя. – И что теперь?» Он не мог просто извиниться, поскольку поставил себя в неудобное положение. К тому же что он скажет? «Мне очень жаль. Я только что узнал, что вы незаконнорожденная и бедная как церковная мышь, соответственно, совсем не подходите на роль моей жены, но я совершенно не хотел выказывать свое пренебрежение к вам».
Внезапно его взгляд остановился на матери – дочери индийской принцессы и торговца Ост-Индской компании, оставившего жену.
– Очевидно, незаконнорожденность не причина для отказа в появлении в обществе, – заключила его мать, будто проникнув в мысли сына.
По взгляду леди Моллинг он понял, что она знает, кем были родители маркизы.
– Господи, нет, – произнесла пожилая женщина. – Все зависит от родителей и манер конкретного человека. И его положения в обществе.
– И денег, – ледяным тоном добавила его мать.
– О, конечно, – усмехнулась вдова и слегка покосилась на изумительные бирманские сапфиры, украшавшие грудь маркизы. – Общество всегда может создавать и нарушать правила в зависимости от ситуации. Прошу вас, скажите мне, в какие дни вы принимаете, леди Элдонстоун?
– Мы принимаем по вторникам, средам и пятницам, – ответила мата. Только члены ее семьи знали, что она придумала это на ходу. – Надеюсь, мы скоро увидим вас на Беркли-сквер, леди Моллинг.
– Я обязательно к вам зайду.
Эш обвел взглядом комнату. Филлида Хёрст исчезла.
«Высокомерная скотина». – Филлида протиснулась сквозь толпу в дамскую комнату, не позволив своей униженной гордости взять верх и подойти через весь зал к Эшу Герриарду и от всей души отвесить пару пощечин.
Он флиртовал с ней на пристани, даже хуже, чем флиртовал, мило беседовал с ней целый вечер, пообещав сохранить тайну, а как только узнал, что она собой представляет, наградил холодным презрением.
Она упала на табурет напротив зеркала и посмотрела на свое раскрасневшееся лицо. «Глупо с моей стороны воображать, будто я дебютантка, флиртующая с потенциальным женихом. Глупо думать о браке в принципе». Как она смогла позабыть тот ужасный момент, когда осознала, что никогда не выйдет замуж? «Я не буду плакать».
– Что-то не так? – Филлида не обратила внимания, что на соседней табуретке сидела мисс Миллингтон.
– Мужчины, – ответила Филлида с горечью в голосе, поправляя шпильки в волосах.
– О господи. Кто-то конкретно или все сразу? Мне очень нравится ваш брат, мисс Хёрст, он так прекрасно танцует. Надеюсь, это не он вас расстроил?
– Грегори? Нет, конечно нет. – Грегори был просто образцом поведения. – Всего лишь один бестактный, заносчивый франт. Надеюсь, – продолжила она, – надеюсь, его обтягивающие брюки разойдутся по швам.
Мисс Миллингтон засмеялась:
– Это было бы просто замечательно! Мне кажется, джентльмены не надевают белья, потому что брюки сделаны из слишком тонкого шелка. Хотела бы я это увидеть!
Филлида на секунду представила полуголого лорда Клэра, длинные ноги и подтянутые ягодицы, поймала на себе взгляд мисс Миллингтон в зеркале и тоже рассмеялась:
– О, дорогая. Он очень красив, и у него стройная фигура, но, видимо, не стоит на это надеяться.
Немного подумав, мисс Миллингтон попросила:
– Не могли бы вы зайти к моей маме, мисс Хёрст? Возможно, я делаю поспешные выводы, но мне кажется, мы могли бы подружиться.
Филлида быстро огляделась, в комнате больше никого не было.
– Будем совместно изучать классическую скульптуру или, быть может, анатомию? – спросила она, улыбнувшись. – Мне бы очень этого хотелось. Пожалуйста, зови меня Филлидой.
– А ты меня Харриет. – Мисс Миллингтон покопалась в сумочке. – Вот мамина визитная карточка. Она принимает по вторникам и четвергам.
– Спасибо, я обязательно зайду. – Совершенно успокоившись, Филлида припудрила щеки рисовой пудрой и отправилась на поиски Грегори.
Они практически сразу нашли друг друга и решили уйти домой.
– Я пообщался со всеми шестью леди из твоего списка, – отчитался он, помогая сестре надеть пальто в прихожей. – Еще немного – и я начну путаться в дочерях банкиров, наследницах мельничного дела и потомках морских капитанов, купающихся в деньгах, полученных за боевые достижения.
– Тебе понравилась мисс Миллингтон? – спросила Филлида, когда Грегори усадил ее в наемный экипаж.
– Мисс Миллингтон? Это та высокая брюнетка с приятным смехом и хорошими зубами? В ней определенно что-то есть.
– У меня отличные новости. Она считает тебя хорошим танцором, пригласила меня зайти к ним домой, и мы перешли с ней на ты. Мне она правда очень понравилась, Грегори.
– Мне тоже, – признался он.
– Теперь нам осталось убедиться в том, что она влюбится в тебя, а ты не окажешься в центре какого-нибудь скандала и не разочаруешь ее дражайшего папу.
– Может, отложим все самые сложные дела на завтра? – спросил он, ухмыльнувшись. – Я постараюсь вести себя хорошо, Филл.
«Хоть бы так и было, – подумала она. – И влюбись в Харриет, ради ее же блага. Тогда я смогу спокойно поселиться одна в небольшом домике у парка, посвятить себя поискам товаров для магазина и нанять управляющего. Смогу стать независимой и жить достаточно далеко, чтобы не смущать уважаемого и богатого графа Фрэншема, вдали от окружающей лжи и опасности».
Все это выглядит так просто. «Слишком просто? Нет, у нас все получится».
Филлиде удалось сохранить оптимизм по дороге домой, во время чая у камина в своей комнате, переодевания и расчесывания волос.
Но как только она задула свечу, легла и закрыла глаза, перед закрытыми глазами предстали не счастливые молодожены в облаке белых свадебных цветов, а надменное выражение лица Эша Герриарда, пока он наблюдал за ней через зал.