К середине дня студенты свыклись с удручающим пейзажем и разговоры за обеденным столом вернулись в своё обычное русло. Стоило Катрин сесть рядом с Гермионой, как к ней синхронно обернулись близнецы Уизли:
- Вы слышали уже новости? – Фред не упустил случая пихнуть младшего брата, уплетавшего свежего выпечку.
- Нет, а что случилось? – Веланесс напряглась – обстановка в Хогвартсе с появлением Долорес Амбридж рано или поздно должна была вылиться во что-то нехорошее.
- Макгонагалл выступила против этой Розовой, - Джордж подтвердил опасения девушки, и его близнец тут же продолжил.
- Макгонагалл сказала, что её методика преподавания – старомодная, вы представляете? – братья переглянулись и таинственно зашептали, склонившись ближе к друзьям, - Амбридж посчитала это за оскорбление всего министерства, но декан и не подумала извиняться. Мы её такой рассерженной давно не видели.
- Нехорошо это, - Катрин покачала головой, ковыряя вилкой еду в своей тарелке.
- Почему? – снова одновременно.
- Да мало ли что эта чокнутая учудит, - прожевав, предварительно покосившись на Гермиону, выдал Рон, и Веланесс кивнула, выражая согласие.
Обсуждая возможное дальнейшее поведение Долорес, ребята, пообедав, разошлись на выбранные ими факультативные занятия. Уроки, посвящённые древним рунам, в равной степени увлекали обеих подруг, записавшихся к профессору Баблинг. Девушки почти не разговаривали, сидя за одной партой, с интересом слушая рассказываемый преподавателем материал. Совсем иной была дисциплина на злосчастном занятии по истории магии – подготовкой к завтрашней контрольной занималась, как этого стоило ожидать, только Гермиона, в то время как сидящие сзади неё парни совместно с обернувшейся к ним Катрин громким шёпотом обсуждали возможные варианты встречи с Хагридом. Попытки утихомирить друзей Грейнджер давно уже считала бессмысленными, поэтому мешающая ей троица удосуживалась лишь недовольного взгляда карих глаз полукровки.
Ужин прошёл без происшествий и, едва вернувшись в гостиную своего факультета, Веланесс почувствовала, что до невозможности хочет спать. Из-за мрачной погоды все чувствовали себя неважно, поэтому раннему отходу ко сну никто не удивился. Уставшая после пар девушка, рана на ноге которой абсолютно никак не чувствовалась, провалилась в объятия Морфея мгновенно, стоило её голове коснуться подушки.
К слову, сон прервался так же неожиданно, как и начался.
Катрин села на кровати, оглянувшись, пытаясь понять, сколько она проспала и который вообще час. Судя по тому, что все её сожительницы мирно посапывали – было уже за полночь. Девушка зевнула, внезапно обнаружив, что уснула, даже не найдя в себе силы переодеться в пижаму. Средней длины юбка ограничивала в движениях и волшебницу запоздало осенило.
Ведь прошла уже неделя!
Поколебавшись, француженка решила спуститься в гостиную и всё-таки узнать точное время. Обувшись, она тихо вышла из комнаты, аккуратно ступая по ступенькам, не успев ещё полностью придти в себя после сна. Главный зал Гриффиндора освещался только пламенем камина, но это не помешало Веланесс рассмотреть время на массивных настенных часах.
Уже час ночи. Но я ведь сказала, что приду…
Девушка простояла в раздумьях несколько минут, но удержаться так и не смогла. Да и спать больше не хотелось. Или она просто убеждала себя в этом?
Продвигаясь по тёмным коридорам, выставив перед собой светящуюся заклинанием палочку, она пыталась придумать оправдание, которое наверняка потребуется, когда профессор поинтересуется причиной столь позднего её появления. Ничего более или менее правдоподобного в голову как назло не шло. Когда магичка добралась до главного холла школы, она твёрдо решила не использовать никаких заготовленных речей и полностью довериться своему умению импровизировать.
- Старостой быть чертовски скучно, - Веланесс прижалась к стене, убрав волшебную палочку и задержав дыхание. Для полной «идиллии» ей не хватало только Малфоя.
- Мы дежурим меньше недели, погоди, милый, ещё успеешь кого-нибудь поймать, - от ласкового щебетания Пэнси Паркинсон француженка скривилась, но не издала ни звука.
Слизеринская парочка явно шла в противоположную сторону и, когда их голоса и звуки шагов полностью затихли, нарушающая распорядок волшебница продолжила свой путь, на этот раз не решившись воспользоваться Люмосом. Когда она добралась до этажа с комнатами преподавателей, её рана снова начала неприятно тянуть – сказывалась нагрузка за день и ночной рейд по бесконечным лестницам. Несколько раз глубоко вдохнув, Катрин постучалась в деревянную дверь с прибитой к ней табличкой «профессор С. Снейп».
Дверь открылась спустя несколько секунд.
- Доброй ночи, профессор, - улыбка и (будь ты проклят) смущённый румянец.
- Вам жизненно необходимо нарушать правила, мисс Веланесс? Придти раньше вам, по всей видимости, собственные принципы не позволили, – слегка приподнятая бровь.
Северус пропустил девушку в комнату и закрыл дверь.
Волшебница промолчала, пожав плечами, но от внимательного взгляда мужчины сложно было что-то скрыть – помятая мантия, один гольф выше другого, из заплетённой косы выбились пряди, а в движениях чувствуется некоторая медлительность. Только что проснулась?
- Нога не беспокоит? – он жестом указал ей на кровать, и Катрин послушно села, на этот раз придержав края тканевой юбки.
- Нет, - отрицательный кивок, - На второй день я заметила на бинтах пятна выступившей крови, и после этого все пошло на поправку.
Выслушав, Снейп скрылся в смежном со спальней кабинете, оставив межкомнатную дверь открытой. С того места, где девушка сидела сейчас, ей было видно, как он ищет нужные флаконы с лекарством и магичка без зазрения совести разглядывала преподавателя, сейчас как никогда не похожего на самого себя – вместо фрака и длинной накидки на нём была белоснежная рубашка и чёрный жилет. Оба предмета одежды были застёгнуты на все пуговицы.
Педант.
Закончив поиски нужного зелья и обернувшись, Снейп поймал на себе изучающий взгляд, который девушка тут же попыталась скрыть, принявшись рассматривать узорчатый коврик на полу.
Сидит, сжав колени и уперевшись руками в кровать. На щёках - румянец, в глазах - смущение вперемешку с любопытством и яростным желанием нарушать все возможные правила.
Нет, Дамблдор никогда не согласится отдать её Слизерину.
Он опускается на колено и ставит склянки с разноцветным наполнением на пол. Не разрывая зрительного контакта касается её ноги, медленно отодвигая край юбки так, чтобы наложенную повязку было видно полностью.
Краснеет и отворачивается. Могу поклясться, что это напускное. В глубине этих прикрытых глаз с дрожащими от волнения ресницами всеобъемлющим пламенем горит животный интерес, инстинкт, до которого сознание ещё не доросло.
Или доросло?
Она ойкает и вздрагивает, когда вместе с последним слоем бинта отдирается и запёкшаяся корочка. Искоса наблюдает за ловкими движениями мужчины - “Может, стоит поговорить с Дамблдором о переводе на другой факультет?”. Несколько капель заживляющего зелья - зарубцевавшаяся рана за несколько секунд превращается в едва различимые белые полосы. Второе зелье окончательно убирает следы от ранения.
- Это невероятно, - шепчет, касаясь того места, на котором ещё недавно был ужасный ожог.
Северус ничего не ответил, поднявшись, и снова скрылся в кабинете, сосредоточенно расставляя флаконы с зельями на полках. Веланесс с интересом прошла за ним, замерев в дверном проёме и рассматривая бессчётное количество стеклянных пузырьков, на большей части которых не было даже идентификационной этикетки. Помимо стеллажа с зельями в углу кабинета стоял массивный стол, заваленный исписанными свитками и пыльными талмудами, а стоящему напротив стулу было, наверное, лет сто как минимум. Тёмный, выдержанный все в тех же черно-зелёных тонах кабинет освещался лишь старой настольной лампой с кованой ножкой да проходившим сквозь витражное окно тусклым холодным светом.