На каникулы все снова разъехались по домам. Буквально за день до этого Катрин слегла с температурой и жутким насморком, и провожать друзей была не в состоянии. Ещё целую неделю, а это почти треть всех каникул, девушка не могла встать с кровати, однако стоило ей окончательно расстроиться невозможности встретиться с лесничим и наверняка скучавшим варгом, как болезнь спала, а через два дня и вовсе исчезли все досаждавшие симптомы. Среди преподавателей, снующих по пустому замку, ходили слухи, что Амбридж срочно вызвали в министерство, и её не будет как минимум три дня – подслушав эту превосходную новость, француженка со всех ног побежала к хижине Хагрида. Мужчина был ей несказанно рад – они виделись в течение последних месяцев только на занятиях по уходу за магическими существами, и поговорить в неформальной обстановке никак не удавалось. Напоив девушку горячим чаем с облепихой, полувеликан пообещал показать ей кое-что интересное – интригующая интонация мужчины напомнила Веланесс беззаботные летние деньки, и на несколько минут волшебница предалась сладостной ностальгии. Когда они с Хагридом вошли в лес, то ещё около получаса не могли сдвинуться с места – обезумевший от счастья Фенрир катался по снегу, радостно потявкивая и не давая хозяйке отойти от него ни на шаг. Дождавшись, когда зверь немного успокоится, они все вместе направились глубже в Запретный Лес, но Веланесс и представить не могла, что, а точнее – кого покажет ей лесничий Хогвартса.
- Это Грохх, мой брат.
С высоты своего роста в несколько футов на них смотрел великан.
***
Оставшуюся часть зимних каникул девушка провела либо в библиотеке школы, где выполняла домашнее задание по вечерам или особенно снежным и ветреным дням, либо в компании Хагрида, Грохха и Фенрира – с ними девушка гуляла по белоснежному лесу, слушала истории о семье полувеликана и помимо всего прочего узнавала последние новости из магического мира. В один из дней лесничий обмолвился, что не одно столетие обитавшее в этом лесу стадо кентавров последнее время ведёт себя отстранённо, если не сказать – агрессивно. Причина этому мужчине была совершенно не ясна, и он просто предпочёл держаться подальше от их территорий, больше времени проводя у акромантула Арагога, с которым свою юную протеже он так же успел познакомить. Внезапная перемена в поведении парнокопытных обитателей Леса натолкнула Катрин на воспоминание об их летнем конфликте с Северусом Снейпом.
- Считаю, что одному проще оставаться незамеченным, нежели когда с тобой ходит огромных размеров варг.
Что, мой волк мешал вам тайно сновать по запрещённым территориям, а, профессор?
Расспрашивать преподавателя магичка не решилась – после того, как он заступился за неё перед Амбридж, они больше не разговаривали, хоть и пару раз сталкивались в разных комнатах замка. Глава Слизерина был обеспокоен сменой руководства не меньше остальных, и его и без того бледное лицо последние недели выглядело совсем усталым – залёгшие под глазами тёмные круги и чёткие, словно выщербленные морщины добавляли внешности профессора зельеварения несколько лет к возрасту.
Когда каникулы закончились, все вернулось на круги своя. Встретив друзей на перроне, Катрин в который раз наткнулась (абсолютно случайно, как это всегда и бывало) на Драко Малфоя. Заметив гриффиндорку, парень ухмыльнулся – пригревающее солнце заставило её расстегнуть куртку, и поверх чёрного свитера виднелся поблёскивавший на свету кулон. Уронившие чемодан своего лидера Крэбб и Гойл заставили Драко отвлечься и разразиться громогласными ругательствами, в то время как Веланесс вместе с остальными бодрой походкой направились в замок. Сидя возле камина в гостиной своего факультета, ребята вместе с остальными обменивались новостями, однако новых авантюр после провала с Выручай-Комнатой никто больше не предлагал. Спустившись в столовую на ужин и уединившись на краю общего стола, четвёрка друзей принялась обсуждать более личные дела каждого из них. Рон рассказал о том, что он официально начал встречаться с давно запавшей на него Лавандой Браун – от внимательного взгляда Катрин не скрылось то, с каким остервенением Гермиона начала резать запечённую индейку; также шестого ребёнка Уизли взяли вратарём в команду Гриффиндора по квиддичу – эта новость вызвала более бурные эмоции, нежели подробности личной жизни парня. Грейнджер практически ничего не рассказывала, вкратце поведав про прошедшие каникулы, и роль рассказчика перенял Гарри, выглядящий физически измотанным. Как оказалось – на то была веская причина, а именно – мальчика, который выжил, мучали до дрожи реалистичные кошмары, главным героем которых всегда был Тёмный Лорд. Поразмыслив над словами Поттера, Веланесс поймала его после ужина, намереваясь переговорить тет-а-тет. Идея волшебницы была проста – сны парня могут означать его связь с Тем-кого-нельзя-называть, а, быть может, Тёмный Лорд и вовсе проникает в сознание гриффиндорца намеренно. Что бы это не было, нужно было поговорить с тем, кто разбирался в окклюменции и легилименции лучше всего.
На ум не приходило никого, кроме Снейпа.
Катрин не была уверена, что профессор способен проникать в чужое сознание, но так или иначе легилименция – это запрещённая магическая техника, а кто знает о запретной магии больше, чем декан Слизерина?
Пожалуй, только Дамблдор.
Ну, или её дед.
Кошмары Поттера с тех пор ни разу не обсуждались, и первой переводить тему разговора именно в это русло француженке как-то не хотелось. Февраль шёл своим чередом – усиленная подготовка к экзаменам, прогулки на свежем воздухе, сдача домашней работы новой директрисе. За ежедневной суматохой Катрин и позабыла про разговор с другом, однако, как оказалось, её совету он действительно последовал. В ночь на первое марта в женскую спальню Гриффиндора вбежала запыхавшаяся Джинни Уизли, с порога обратившаяся к Веланесс и заявив, что её разыскивает явно чем-то взволнованный мальчик, который выжил. Девушка поспешно покинула комнату, про себя отметив, что при упоминании Поттера щёки младшей Уизли предательски покраснели, а голос заметно задрожал. Спустившись к ожидавшему её парню, магичка вместе с ним решила прогуляться до библиотеки, по пути обсудив всё произошедшее с ним.
Монолог Поттера заключался в следующем: спустя два дня после того, как Катрин подкинула ему мысль об информированности Снейпа в области легилименции, он всё-таки решился на разговор с профессором зельеварения. Надменный декан Слизерина, к превеликому удивлению студента, пошёл ему навстречу, и в течение всего месяца он дважды в неделю заходил к нему после занятий, тренируясь защищать свой разум от проникновения извне, а также выслушивая, какой он слабый и как похож на «заносчивого гордеца – своего отца». Как казалось самому Гарри, он делал успехи, однако до поры до времени не было никакой срочной необходимости делиться с друзьями прогрессом в изучении запретных магических техник. Это «до поры до времени» заключалось именно в том, что волшебник увидел во время очередной тренировки с Северусом, закончившейся от силы несколько десятков минут назад.
- В какой-то момент я увидел воспоминания Снейпа его же глазами, - безостановочно тараторил Поттер, пока они шли к библиотеке окольными путями, не желая попадаться на глаза большому числу людей, - Кажется, это было его детство – я видел ребят примерно нашего возраста, которые тыкали на меня, то есть на него, пальцем, и при этом гадко смеялись. Я увидел разрозненные сцены, они сменялись резко, но на протяжении всего этого времени я не видел никого, кто был бы рядом.
- В каком смысле? – Веланесс слушала его заинтересованно, не перебивая, иногда задавая уточняющие вопросы.
- Ну, знаешь, будь это, например, мои воспоминания, в них бы точно фигурировал Рон или Гермиона, или ты, - глаза парня безумно блестели, - А там не было никого. Совсем.
- Ужасно, наверное, - она попыталась представить, как бы выглядела её жизнь, не найди она себе друзей в Хогвартсе. Представила, не понравилось.