Выбрать главу

— Могло ли нынешнее состояние мистера Брайтона быть следствием применения определенных лекарств?

— Подождите! — детектив предостерегающе поднял руку, поскольку доктор Хиллард готов был сразу дать отрицательный ответ. — У меня есть своя гипотеза на этот счет, — торопливо продолжал Шейн. — Разумеется, я не профессиональный медик, да и не в моих правилах браться за разрешение столь далеких от меня проблем. Я просто пытаюсь логически объяснить известные всем нам факты. И я никого не обвиняю… во всяком случае пока. Не забывайте, произошло убийство. Подумайте хорошенько, прежде чем отвечать. Возможно ли… только возможно ли, доктор… что кто-то из имеющих свободный доступ к пациенту мог дать ему некое лекарство… Вам лучше, чем мне, известно, какое… которое могло бы вызвать то ослабленное состояние, которое вы сами находите необъяснимым?

Шейн наклонился над разделяющим их столом и внимательно посмотрел в лицо врача.

Врач снял очки и аккуратно протер их, обдумывая вопрос детектива. Доктор Хиллард был человек честный и высоко ценивший моральные принципы своей профессии. Он полностью понимал свою ответственность перед обществом. Ему откровенно нравился Шейн и, напротив, он был весьма невысокого мнения о докторе Педике. Хиллард уже успел прочесть утреннюю газету и догадывался о намерении Шейна защитить Филлис Брайтон от обвинения в преднамеренном убийстве. Из своего недолгого опыта общения с Филлис он не верил в возможность ее причастия к убийству. Все эти аспекты он попытался взвесить, прежде чем дать окончательный ответ.

— Думаю, что это абсолютно невозможно, Шейн, — произнес он наконец, возвращая очки на привычное место. — Сожалею, но я не могу поддержать вашу гипотезу. Однако существуют весьма определенные обстоятельства, которые не дают мне основания искать некие внешние причины, объясняющие нынешнее состояние мистера Брайтона.

— Черт побери! — детектив откинулся на спинку кресла, не в силах скрыть своего разочарования. Он закурил сигарету и глубоко затянулся.

— Вы абсолютно уверены в своих словах? — переспросил он.

— При всем желании, — сообщил доктор Хиллард, — я не могу предложить устраивающего всех заключения.

— Конечно, нет, — пробормотал Шейн. — Бог свидетель, никто никогда не посмеет обвинить вас ни в чем подобном. — Он тяжело вздохнул и наморщил нос. — Но так или иначе, ваши слова ни оставляют камня на камне от моей гипотезы.

Он встал и криво улыбнулся.

— Поделом мне. Не буду заниматься теоретизированием. Черт побери. В этом деле я ничуть не лучше самого Пейнтера.

Доктор Хиллард, в свою очередь, встал со своего места.

— Тем не менее… в любое время… когда вам понадобится любая информация, которую я смогу предоставить вам…

— Спасибо, док, — Шейн кивнул головой на прощание и поспешил освободить помещение.

Было около двенадцати, когда он спустился на первый этаж. Детектив вошел в первую оказавшуюся у него на дороге телефонную будку и набрал номер своего отеля.

Дежурный портье сообщил, что у него имеется важная записка для мистера Шейна. Мистер Рэй Гордон из 614-го номера гостиницы «Эвеглэйд» просил срочно позвонить ему по важному делу. Детектив поблагодарил, повесил трубку и набрал номер отеля «Эвеглэйд». Возникла небольшая пауза. Наконец металлический голос на другом конце линии произнес:

— Хелло.

— У телефона Майкл Шейн. Вы оставили для меня записку с просьбой немедленно позвонить вам.

— Майкл Шейн? Отлично. Могли бы вы немедленно зайти ко мне, мистер Шейн, по вопросу чрезвычайной важности?

Шейн выразил свое согласие и, повесив трубку, двинулся в направлении отеля, расположенного всего в нескольких кварталах от него.

6

Дверь номера 614, в ответ на стук Шейна, открыл крупный мужчина. Он был почти так же высок, как и сам детектив. И без того внушительные размеры его торса умело подчеркивались покроем двубортного пиджака с накладными плечами. Чисто выбритое лицо хозяина номера, казалось, состояло из одних углов. Тонкие губы были едва заметными на сером фоне лица. Его глаза, в упор направленные на детектива, походили на два куска льда: бесстрастные, холодные, нечеловечески жестокие.

Наиболее примечательной и любопытной чертой мистера Рэя Гордона представлялась его прическа. Рыжеватые волосы, коротко подстриженные спереди и под ежика на макушке, еще более увеличивали его и без того немалый рост. Если не считать этого, его внешность вполне могла соответствовать облику преуспевающего бизнесмена: стандартный синий костюм и спортивные брюки были сшиты первоклассным портным из дорогой ткани; скромная жемчужная заколка украшала серый, завязанный свободным узлом галстук, умело подобранный в тон рубашке.

Наклонив голову в знак приветствия, Гордон отступил в сторону, давая детективу возможность пройти в номер — большую, комфортабельно обставленную комнату с окнами на залив Бискайн. Больше в гостиной никого не было. Две открытые двери, по одной с каждой стороны, вели в соседние помещения.

— Мистер Гордон? — осведомился Шейн, останавливаясь в центре номера и поворачиваясь лицом к незнакомцу.

Гордон кивнул. Он прикрыл за собой дверь и некоторое время смотрел на Шейна, как бы изучая его. Открыто, спокойно, с подчеркнутой прямотой и полным безразличием к реакции собеседника.

— Вы Майкл Шейн? — Слова прозвучали резко и твердо, но без какого-либо налета грубости.

Шейн кивнул и в свою очередь демонстративно начал рассматривать стоявшего напротив него мужчину. Не протянув руки гостю, Гордон уселся на ближайший стул и кивком головы пригласил Шейна последовать его примеру.

— Один легавый по имени Конрой рассказывал мне о вас, — сообщил он.

Шейн уселся и, не спрашивая разрешения, закурил сигарету. Его взгляд не выражал никаких эмоций.

— Этот ублюдок? — произнес он бесстрастно.

— Примерно то же самое Конрой говорил о вас, — сказал Гордон. Он достал кожаный портсигар, извлек из него длинную сигару, щелкнул золотой зажигалкой. — Я посчитал это неплохой рекомендацией… поскольку я тоже знаю Конроя, — добавил он.

Шейн принял нарочито расслабленную позу.

— А я уже подумал, что это ваш друг, — заметил он небрежно.

— Совсем напротив, — несколько секунд Гордон одобрительно созерцал свою сигару. — У меня есть работа для частного сыщика. Способного держать язык за зубами и не слишком засветившегося в глазах местной полиции.

— Я слушаю вас, — сказал Шейн.

Гордон лениво выпустил к потолку небольшое облачко дыма.

— Хотите выпить? — неожиданно предложил он.

— Зовите ваших шестерок, — согласился Шейн. Он лениво вытянул свои длинные ноги и глянул в окно на утопающую в пальмах кромку пляжа, за которым мерцала вода залива.

— Принеси нам парочку стаканчиков, Дик, — крикнул Гордон.

Некоторое время мужчины молча курили. Шейн мог слышать звяканье бокалов, доносившееся из-за двери, расположенной слева от него. Со своего места он мог видеть и другую дверь, ведущую в ванную комнату. Внешняя поверхность двери, открывавшейся внутрь ванной, представляла собой зеркало высотой в человеческий рост, за которой просматривалась еще одна открытая дверь, ведущая в спальню. Комната была освещена и позволяла ему разглядеть фигуру женщины, сидевшей перед зеркалом у низкого трюмо. Она сидела спиной к Шейну, и детектив лениво наблюдал за ее действиями. Она была достаточно молода, судя по форме спины, с лебединой шеей и темными вьющимися волосами.

Спустя несколько минут из левой двери появился скользкого вида субъект, держа перед собой поднос с двумя бокалами «Тома Коллинза». Блестящие черные волосы почти закрывали его лоб. Он был щегольски одет в расклешенные брюки и патентованные кожаные туфли на пуговицах и производил впечатление малого, получавшего в детстве удовольствие, отрывая крылья у мух, а возможно, и поныне время от времени развлекавшегося подобным способом. Под его пиджаком, у левой подмышки, явственно обозначалась характерная выпуклость от кобуры пистолета. Поставив поднос на стол, он бросил косой взгляд на Шейна и вышел из комнаты столь же неслышно, как если бы передвигался на цыпочках.