Пытаясь сблизить зороастрийцев Иезда и Кермана, Хатариа создал нечто вроде общего правления (панчаят). Он собрал интересные данные о зороастрийцах Керманской и Иездской провинций. Из всех зороастрийцев этих провинций только 200 человек были способны платить джизью, 400 человек платили джизью с большим трудом, а остальные испытывали огромные трудности и были не в состоянии уплачивать указанный налог. Очень бедных зороастрийцев Иездской провинции Хатариа насчитал 663 человека, из которых 400 жили в очень плохих условиях, а 223 буквально умирали с голоду. Он же подсчитал, что для Иездской провинции из бюджета зороастрийской общины надо внести по крайней мере 60 туманов для организации школ в Иезде и селении Ганатиасане.
Если привилегированные слои зороастрийской общины Кермана и Иезда интересовались политическими событиями, происходившими в Иране в конце XIX — начале XX в., то рядовая масса зороастрийских бедняков проявляли к ним полное безразличие. Это объяснялось не только тяжелыми условиями жизни, угнетением, но и территориальной изолированностью и полной оторванностью от столицы — Тегерана, являвшегося центром политической и экономической жизни страны.
В 60-х гг. XIX в., после отмены шахского фирмана, запрещавшего зороастрийцам выезд за пределы Ирана, некоторые семьи, в том числе представители шарифабадской семьи Кай Хосрова Иедгара, время от времени выезжали в Бомбей по торговым и финансовым делам и сумели разбогатеть и нажить состояние.
Хотя зороастрийское духовенство противилось отправке зороастрийских подростков для обучения в Индию, некоторые семьи сумели отправить своих детей в Бомбей для получения образования. В то же время по распоряжению шаха Ирана в Иездской и Керманской провинциях были открыты две светские школы для зороастрийцев.
Общение зороастрийцев Иезда и Кермана с индийскими парсами привело к активизации наиболее предприимчивых зороастрийцев, занявшихся торговлей и ростовщичеством, хотя нелишне будет отметить, что постоянные запреты самого разного свойства, притеснения и грабежи привили одним из них пассивность и покорность, а другим — приспособляемость и предприимчивость.
Разбогатевшие на торговле с парсами Индии зороастрийские компрадоры начали строить дома по мусульманскому образцу, с большим открытым двором, фонтаном и садом. И только один зал дома, где находился алтарь со священным огнем, был выдержан в традиционном стиле.
В конце XIX в. в селении Носратабад, к северу от Иезда, встречались дома с большими открытыми дворами. Прилегающие к ним улицы были обсажены деревьями, хотя дорога к селению была очень узкой и не удобной для езды. Селение Носратабад находилось в относительно благоприятных климатических условиях, однако его жители постоянно страдали от соседства с мусульманскими районами Иезда, подвергаясь частым набегам иранских лути (городских низов). В начале XX в. многие зороастрийцы Носратабада переселились в более современные зороастрийские селения — Хасанабад и Торкабад.
Только дома зороастрийских священнослужителей Иезда продолжали оставаться традиционными, хотя и в них постепенно происходили перемены. Известный в Йезде дом зороастрийского дастура Намдара, переданный в наследство другому дастуру — Шахрияру, получившему образование в Бомбее, был выстроен по традиционному плану: восьмиугольное помещение с четырьмя комнатами, одним входом и главной дверью, коридором (передней), где у стены находилась каменная скамья — наиболее прохладное место летом. Просторная передняя одновременно служила амбаром для запасов зерна и продуктов; здесь же разгружали вьючных животных. В конце коридора находилась дверь, которая вела в небольшой дворик, где было очень небольшое низкое строение, очевидно, предназначенное для женщин.
В конце XIX — начале XX вв. начинается переселение наиболее обеспеченных семей в Тегеран и бедных зороастрийцев в другие города в поисках заработка. Там их искусство садоводов ценилось очень высоко. Богатые иранцы мусульмане, несмотря на разное вероисповедание, охотно нанимали зороастрийев садовниками для ухода за фруктовыми деревьями и цветами. К услугам садовников-зороастрийцев весною прибегало и английское посольство в Тегеране, в котором ежегодно работало в качестве садовников около 200 человек. Отработав весенне-летний сезон в городах, зороастрийцы к осени возвращались домой, в свои деревни, а на смену им приезжали другие.
В начале XX в. большая часть торговли городов Иезда и Кермана была сосредоточена в руках купцов-зороастрийцев — торговых домов «Ростам Кайхосров и сыновья» и «Хосров-шах Джахан и братья», сумевших установить торговые связи с одесскими купцами. Они торговали коврами, кашемировыми шалями и платками, хной, смолой, фисташками и другими товарами.