«Быть!» — так ответили души еще не сотворенных людей своему Благому Владыке. Фраваши праведников сами выбрали путь борьбы и страданий во. имя победы Бесконечного Света.
От такого ответа содрогнулся и затрепетал от страха Ангро Майнью. Величие человека устрашило самого Духа Зла, существовавшего изначально.
Ахура Мазда, однако, выпустил род людской в телесный мир не совсем беспомощным. Он снабдил людей грозным оружием — только не разрушительным, а созидательным. Это был главный догмат веры, великая неразрывная Триада: «благой помысел — благое слово — благое дело» (хумата — хухта — хваршта).
Итак, в зороастризме нет понятия первородного греха. Зато есть изначальная добровольная Жертва и великий Подвиг. А грешить люди начали уже потом, будучи смертными, в Эру Смешения Добра и Зла. Когда ушел в небесный Дом Хвалы чистый душою Гайа Мартан и на смену ему пришли другие…
А значит, мы сами выбрали для себя удел смертных, потому что в числе тех бестелесных душ были и наши. Там находились все, кому когда-либо суждено родиться.
А потому души наших почивших предков и наших грядущих потомков сияют в небе в виде «бесчисленных и неисчислимых звезд, которые видимы… так как всем творениям и созданиям, как рожденным, так и нерожденным, которые создал в мире Творец Ахура Мазда, — каждому телу явлена соответствующая ему душа-фраваши»[24].
Фравашам в зороастрийском календаре посвящена декада перед весенним равноденствием и следующий за ней первый месяц года. Ибо, в этом учении точка отсчета не только для нового года, но и для всей истории, высокая и чистая человеческая душа.
Итак, три тысячи лет Эры Творения близились к концу. Материальный мир, а с ним и первый человек были сотворены Ахура Маздой.
Начало следующего, третьего трехтысячелетия было страшным и пагубным для всего живого. Ангро Майнью, разбив небесную сферу, ворвался в мир, а следом за ним ринулись порождения Тьмы.
От удара небо содрогнулось так, что звезды, Луна и Солнце пришли в движение. Солнце покинуло созвездие Ягненка и покатилось по Зодиаку. Его стало бросать то выше, то ниже, и день стал неравен ночи[25].
Другими словами, после бесконечного вечного времени Вселенная обрела время нынешнее.
Включились вселенские часы, начался отсчет Всевышнего, с каждой минутой приближающий сотворенный Им мир к концу…
С этого момента началась новая Эра, Эра Смешения Добра и Зла. И началась она с того момента, когда Солнце ушло из точки весеннего равноденствия (астрономически — с границы между созвездиями Рыб и Овна — Ягненка). Именно поэтому зороастрийский Новый год отмечается в день весеннего равноденствия, когда Солнце возвращается в эту точку.
Ангро Майнью начал войну с небом. Он создал злобных ведьм паирика, мечтающих разрушить сотворенный Ахура Маздой мир, а также планеты, кометы и метеоры, которые смешались с созвездиями, стали беспорядочно летать между ними и вносить в небесный порядок хаос и путаницу.
Сириус (Тиштрия) сокрушил паирика, и они посыпались с неба в виде падающих звезд. Но остались планеты, вносящие сумятицу в движение звезд, и звезды девяносто дней сражались с ними и покорили их. После этого ахуры взяли все планеты под стражу, прикрепив к каждой по божеству, которое должно было охранять Вселен ную от зла, причиняемого планетой.
Кстати, это до сих пор прослеживается в современной астрологии, основанной на авестийских традициях. Каждая планета имеет как доброе, так и злое проявление, и их влияние на гороскоп высчитывается по отдельной арифметической таблице.
Ангро Майнью, осознав свое бессилие в борьбе с небом, бросился наутек, но путь ему преградили звезды. Все небо покрылось душами-фраваши праведников, и могучие силы двинулись на Духа Зла.
А ахуры тем временем воздвигли высокий вал вокруг пробитой Ангро Майнью дыры (не описание ли это сравнительно недавно открытых наукой «черных дыр»?). Возможно, благие божества хотели отрезать ему путь к отступлению, чтобы он не сбежал обратно в преисподнюю. Его захлопнули в ловушке, и вселенское зло осталось в материальном мире, где и будет уничтожено в надлежащий срок.
Эту небесную битву видел с земли умирающий Гайа Мартан. Дэв тлена Асто Видоту поразил его смертельной болезнью. Тридцать лет назад, в момент сотворения первого человека, он тоже пытался это сделать, но у него тогда не хватило сил.