- В самом деле? - я перешагиваю через порог кафедры и спокойно иду туда, где она стоит - взволнованная и неуверенная. Я вторгаюсь в её личное пространство и встаю ближе, чем считалось бы допустимым. Но именно это мне и нужно: заставить её почувствовать себя неловко. Я хочу, чтобы она увидела, в чем её ошибка, и впредь у неё не возникло оснований не доверять мне. Я хочу, чтобы она нуждалась во мне и верила каждому моему слову.
Я касаюсь щеки Лэйси кончиками пальцев и ласкаю её кожу от подбородка до уха. Она подается вперед, впитывая тепло от моих прикосновений, словно ей холодно и она чертовски изголодалась по мужскому вниманию. И во многих отношениях, это действительно так. Она изнывает от отсутствия любви и ласки со стороны своего мужа, ощущая лишь холод одиночества.
Я понимаю её чувства. И именно эти чувства я использую, чтобы стать очень богатым человеком.
- Лэйси, - хрипло шепчу я. - Ты принимаешь его таким, какой он есть. Ты видишь в нем больше, чем просто деньги, тачки и визжащие фанаты. Ты видишь его обнаженным и беззащитным. Это пугает его. И вместо того, чтобы встретиться лицом к лицу со своими страхами, он трахает маленьких безмолвных идиоток, чтобы почувствовать себя уверенней. Но ты же не хочешь этого, так?
Я смотрю, как движется её тонкая шея, когда она сглатывает, прежде чем ответить.
- Нет. Нет, конечно, нет.
- Теперь ты понимаешь, что нужно делать, не так ли? Ты должна стать его маленькой безмолвной идиоткой. Ты должна стать его шлюхой, его поклонницей. Ты должна заставить его почувствовать, что он повелитель вселенной, когда находится рядом с тобой.
- Так вы хотите, чтобы она просто-напросто строила из себя дуру?
Я поднимаю взгляд, и моя рука тут же опускается, высвобождая Лэйси из чувственного транса. Эллисон стоит, сузив глаза и поджав губы. Даже с раздражением, четко запечатлевшимся на ее лице, она выглядит невероятно горячо. И я тут же чувствую первые признаки возбуждения в своем паху.
- Что касается отношений, да, - отвечаю я, отходя от Лэйси. Мне почти стыдно из-за того, что я только что касался другой женщины. - Жена управляет кораблем. Она - кукловод. Но для того, чтобы сохранить брак и семью, вы должны позволить мужчине верить, что командует именно он.
- Разве недостаточно того, что мы носим их фамилии и позволяем определять наше будущее? - настаивает Эллисон. - Теперь мы должны притворяться идиотками, только для того, чтобы наши мужья не чувствовали себя уязвимыми?
Я хочу сказать ей, как правильно то, что этот факт её возмущает, но это будет полным противоречием тому, во что я верю и что знаю.
- Более-менее.
- Это - ерунда. И вы, и я, мы оба это знаем. Скажите мне, Джастис Дрейк, вас привлекают глупые девушки? Вам нравятся хихикающие школьницы, которые вешаются вам на шею? Глупость вас возбуждает? - она бросает мне вызов, рассчитывая, что я возьму свои слова обратно. Я смотрю на нее, непоколебимый и абсолютно уверенный в себе.
Ну...почти. Не беря в расчет некоторую напряженность в моих свободных штанах.
Не сводя с неё глаз, я делаю шаг назад и встаю за кафедру, чтобы скрыть от лишних глаз свою полу-эрекцию.
- Нет, Эллисон. Они меня не привлекают. Но, как вы заметили на прошлой неделе, я не являюсь частью вашего мира. Я аутсайдер, помните?
Пригвоздив её к месту полным насмешки взглядом, я свожу на нет смелую попытку Эллисон опровергнуть мое заявление. Но меня крайне раздражает тот факт, что она, так или иначе, заставила меня почувствовать необходимость обосновать свои собственные слова. Кто, черт побери, она мне? Эллисон всего лишь клиент - очередная занудная одинокая домохозяйка. Разодетый в Prada чек на зарплату - ни больше, ни меньше.
Элли не отвечает. Она продолжает стоять, ненавидя меня всеми фибрами своей души, и в её огромных мультяшных глазах вспыхивает презрение. Мне доставляет удовольствие её реакция, но я хочу большего. Я продолжаю давить, намереваясь заставить её окончательно сдаться.
Наклонившись вперед, я кладу локти на выступ и смотрю на неё заранее натренированным взглядом, словно снайпер, готовый к убийству.
- И, миссис Карр, почему вы проявляете интерес к тому, что возбуждает меня? Разве вы не должны быть более обеспокоены тем, что возбуждает мистера Карра?
Я смотрю, как её розовые щечки становятся свекольно-красными, а глаза темнеют от злости и смущения.
- Я, я нет. Я не говорила, что...
- О, так значит, вас не заботит то, что его возбуждает?
- Вы - придурок, - заявляет Эллисон, после чего разворачивается и покидает комнату.
Миссия выполнена.
***
На пустыню опускаются сумерки, принося с собой желанную прохладу и легкий бриз. Я сижу на веранде под светом вечернего неба и потягиваю пиво, слушая приглушенную болтовню, доносящуюся из главного дома. Я смотрю вверх и закрываю глаза, стараясь заблокировать лишний шум. Это то, что я делаю с большей частью внешнего мира. Реальность – всего лишь белый шум для меня.
- Чего, черт возьми, ты добиваешься?
Я открываю глаза и вижу Эллисон, возвышающуюся надо мной с гневным взглядом.
- Что? - спрашиваю я с невинной улыбкой.
- Какова твоя цель? Чего ты хочешь? И почему ведешь себя так, словно кто-то помочился в твои Cheerios? (прим. Cheerios – овсяные хлопья)
Я отодвигаюсь, чтобы Эллисон могла сесть рядом, но она даже не шевелится.
- Я понимаю ваши чувства, миссис Карр.
- Элли, черт возьми, Элли!
- Извини, Элли. Я понимаю твои чувства, хотя не уверен, что именно ты имеешь в виду.
Она стоит абсолютно неподвижно, её глаза цвета лазури продолжают метать в меня кинжалы, я даже не уверен, дышит ли она.
- Так вот в чем все дело, - говорит она, наконец, усмехаясь. - Я понимаю. Ты думаешь, что все это дерьмо забавно, не так ли? Мы все просто развлечение для тебя - твое персональное реалити-шоу. У тебя и в мыслях нет помогать нам. Ты просто хочешь причинить нам ещё больше боли.
Я встаю и легкий порыв вечернего бриза трепет ее ярко-рыжие волосы.
- Никогда не подвергай сомнению мои мотивы, Эллисон. Я никогда, черт возьми, даже не думал о том, чтобы причинить вам боль. Никогда.
Она смотрит на меня широко распахнутыми глазами, шокированная моей близостью и моей горячей тирадой, но не отстраняется. Она разделяет это пространство, этот момент со мной.
- Отлично. Я здесь только затем, чтобы исправить свой брак. И ты не в праве думать иначе.
Сейчас у неё есть прекрасная возможность утереть мне нос и гордо уйти с высоко поднятой головой, а затем весь остаток вечера греться в лучах своей славы. Но она остается, встречая мой пристальный взгляд. В её глазах столько эмоций, но она тщательно старается их скрыть от меня, все до единой.
Возможно, я не единственный, кто здесь не совсем честен. Я больше, чем уверен, что это так.
Я сажусь на свое место и беру пиво. На этот раз она садится рядом. Шаг к негласному перемирию. Мы решаем сложить на время наши мечи.
- Я знаю, что ты не придурок, ты просто хочешь, чтобы люди о тебе так думали, - говорит она спустя какое-то время. Я открываю холодильник рядом с собой и беру еще пива, вручая ей одну бутылку. Она улыбается в знак благодарности, и я киваю в ответ.
- Что заставляет тебя думать, что я хочу, чтобы люди считали меня придурком?
Она пожимает плечами, делая большой глоток пива.
- Не знаю. Думаю, тебе так проще. Ты отвергаешь людей, прежде чем у них будет возможность отвергнуть тебя.
- Хм, - мычу я. - Не знал, что ты интересовалась психологией. Кажется, я что-то пропустил, пока копался в твоей биографии.
Элли качает головой и откидывается на шезлонг.
- Психология здесь не при чем. Личный опыт.
Мы сидим некоторое время в тишине, наслаждаясь свежестью летнего бриза. Сегодня звезды сияют ярче обычного, усеивая темно-синий холст вечернего неба замысловатыми узорами. Даже луна кажется больше и ближе, чем когда-либо.