Даю знак слугам разносить еду. Виночерпий разливает вино по бокалам. Все уже готовы приступить к застолью.
И тут в зал входят Аргвар, Ларрен, юный Терин, а также та, победу над которой мы сегодня празднуем — дочь Аргвара Верлиозия. Она отнюдь не выглядит смущенной. Напротив, на ее красивой мордашке гримаса высокомерия. В пику ей Аргвар кажется веселым и беззаботным. Точно таким же, как Терин-младший.
Самый испуганный среди этих разумных — Ларрен. Даже с моего места видно, что он страшно напряжен.
Ларрен
Открываю глаза и понимаю, что кто-то только что тряс меня за плечо. Вижу склонившегося надо мной улыбающегося племянника.
— Просыпайся, ужинать пора, — говорит он.
Сажусь на диване и задаю очень глупый вопрос:
— Я уснул?
— У тебя на редкость крепкая нервная система, мой мальчик! — заявляет Аргвар. Он стоит, прислонившись к стене, и разглядывает меня из-под ресниц.
— Я очень устал, — поясняю, пытаясь сфокусировать взгляд. Состояние — как после тяжелого похмелья. Мутит, голова кружится. Было бы чем, наверное, вырвало бы.
Аргвар приближается, невольно вздрагиваю.
— Я сегодня очень добрый, — сообщает он и щелкает меня по носу. Хмурюсь, но тут же понимаю, что самочувствие стало гораздо лучше.
— И ты вставай, деточка, — говорит он, обращаясь к сидящей в кресле дочери, — Терин пригласил тебя на ужин.
Княжич кивает.
— Да, я очень хотел бы тебя там видеть.
Вера надменно поднимает брови и цедит сквозь зубы:
— А без этого обойтись никак нельзя?
Терин хмурится и только было собирается что-то ответить, как в разговор встревает Аргвар:
— Я хочу тебя представить нашим будущим родственникам. Помимо этого тебе следует поближе узнать людей, которых ты пыталась уничтожить, детка.
— Это такая мера воспитания? — интересуется Верлиозия.
— Да. Давно пора было тобой заняться.
— Я не хотел бы идти, — бормочу я.
И в самом деле, я предпочел бы отложить выяснение отношений на потом. Да и странно все это — притащить двух по сути дела государственных преступников и усадить их за один стол с представителями правящих династий. Да, я находился под воздействием печати. У меня есть свидетели, которые могут это подтвердить. Тот же племянник, к примеру, он меня видел в Трали. Но ведь с таким же успехом я мог служить Вере и добровольно, а печать являлась всего лишь своего рода гарантией моего подчинения.
С другой стороны, даже если не рассматривать вопрос о том, виновен ли я на самом деле, я-то знаю, что совершал и не собираюсь оправдывать себя тем, что меня заставили. Просто я оказался слабее и глупее, чем сам о себе думал, и не смог помешать Верлиозии реализовать ее планы. В конце концов, не моя ли гордость не дала мне отвлечь дракошу от войны, предоставив Вере другую, безусловно, более приятную альтернативу?
Я не хочу идти на ужин. Я не хочу видеть родственников и бывших друзей. Не хочу.
— А придется! — сообщает Аргвар, — Верлиозия не одна здесь дел натворила! Так что, мальчик мой, нос вверх и пошел.
Дракон улыбается и добавляет:
— В любом случае, выхода у тебя все равно нет. На тебе тоже поводок.
Мы с Верой переглядываемся. Судя по выражению ее лица, думает она сейчас примерно о том же, о чем и я — как двух непослушных собак нас сейчас приволокут к людям, которых мы покусали, и предоставят последним полную возможность делать с нами то, что им заблагорассудится.
— Поводок-то зачем? — недовольно спрашивает Терин-младший, — и вообще не стоило тебе приходить, ты же к Дрине направлялся. Я бы и сам их прекрасно привел.
— Для гарантии! — фыркает Аргвар, — и я, между прочим, проголодался. Мне надоело уговаривать, пошли.
Он дергает за поводки, и мы с его дочерью спешно встаем на ноги и направляемся в сторону Малого обеденного. Не знаю, что чувствует Вера, а я взволнован и испуган.
Наше появление, конечно же, не остается незамеченным. Приходится взять себя в руки и улыбнуться присутствующим. Радость на их лицах по поводу моего нахождения здесь я что-то не замечаю.
— Пойдем, — говорит Терин-младший и тянет нас с Верой к местам рядом с его отцом. Вот уж от кого я предпочел бы держаться подальше, но мое мнение в данный момент — настолько малая величина, что ей можно и пренебречь.
Сам Аргвар танцующей походкой направляется к Адриане, которая тут же начинает радостно улыбаться.
— Приветствую вновь прибывших, — сухо произносит королева Иоханна.
Сижу, уставившись носом в пустую тарелку.
— Рыбу будете? — интересуется слуга у меня над ухом. Киваю. Мне сейчас все равно, что есть. Я все буду, что предложат. Вот скажут мне голым на столе станцевать — да запросто. Велят пойти повеситься и пойду. Кошусь на Верлиозию — на ее лице ожесточение, смешанное с отчаянием. Она молча ковыряет вилкой в куске мяса.
— Ну что, давайте выпьем! — заявляет старый Мерлин, поднимая бокал. — За победу!
— За победу! — отзываются присутствующие.
Я отпиваю вина. В конце концов, отчего бы не выпить за то, что меня победили. Я и сам этого хотел.
Некоторое время едим молча. Как я не подавился от тех взглядов, что на меня бросали некоторые личности, не знаю. Впрочем, Вера тоже не выглядит довольной жизнью. Время от времени она злобно косится на своего отца. Последний это спокойно игнорирует. Он увлечен невестой, и до нас с Верой ему, как кажется, нет дела. Хотя…
— Кстати! — вдруг восклицает Аргвар. — Я хочу познакомить всех с моей дочерью Верлиозией. Встань, детка.
Вижу, как натягивается поводок. "Детка" медленно поднимается и шипит:
— Скотина!
— Она у меня немного невоспитанная, — безмятежно улыбаясь, продолжает дракон, — но в целом неплохая девочка. Я ей даже горжусь.
— Гордишься?! — восклицает Вера с болью в голосе.
— Ага, — отвечает ее отец, — самостоятельно изучила очень сложные заклинания, сбежала от меня в другой мир, нашла массу сторонников, привлекла на свою сторону очень неплохого мага. Умница просто!
"Очень неплохой маг" в моем лице заливается краской стыда. И в то же время мне очень жаль Верлиозию. Зачем он ее унижает?
— Я рад, что у меня нет таких детишек, — тихо, но с издевкой в голосе, произносит князь.
— Это точно! — восклицает Мерлин.
Дульсинея хихикает, поглядывая в нашу с Верой сторону. Я, конечно, не ждал от княгини поддержки, но ее веселье меня задевает.
— Тварь, каких мало, — цедит сквозь зубы пифия Элиника. На меня она даже не смотрит, будто то, что я сделал для спасения ее острова, не имеет значения.
— Со временем из девочки вырастет очень неплохой дракон, если она начнет соображать мозгами, а не… — продолжает Аргвар.
И тут уже встаю я и кричу:
— Хватит! Если ты намерен обсудить ее поступки, не стоит делать это в такой форме. В конце концов, во многом виноват ты сам!
— Да ну? — удивляется Аргвар, — И в чем же? Просвети меня, мой юный друг.
— Еще раз говорю — хватит. Юных друзей можешь искать себе в другом месте. Если вы пригласили нас сюда поиздеваться, то милости прошу. Начинайте все сразу. Я тоже готов выслушать мнение о том, каким местом я думаю.
— О нет! — смеется Аргвар, — насколько я знаю, ты — исключительно головой.
Чувствую, что меня захлестывает ярость, где-то глубоко мелькает мысль о том, что было бы неплохо подключиться к Вере и устроить здесь небольшое землетрясение.
Но тут Верлиозия, которая, казалось бы, должна быть в бешенстве, коротко пожимает мои пальцы своими и устало произносит:
— Успокойся, Ларрен. Не надо. Сядь.
Но я не готов затихнуть, а потому продолжаю говорить:
— Если вам хотелось наказать нас, приступайте. Я готов и подчинюсь любому решению здесь присутствующих. Если вы хотите с нами что-то сделать, делайте это прямо сейчас!
Верлиозия
— Хватит! Если ты намерен обсудить ее поступки, не стоит делать это в такой форме. В конце концов, во многом виноват ты сам!
Ларрен заступается за меня? Зачем? Еще вчера я бы все отдала за то, чтобы было так. Сегодня мне все равно. Скучно смотреть, как маг огрызается с Аргваром. Утомительно ощущать, как он приходит в ярость и… хочет прикоснуться ко мне? Ах, нет, хочет воспользоваться моим магическим резервом. Я могу предоставить ему такую возможность. Но хочу ли? Нет.
Скучно.
Я устала.
Беру в руку его ладонь, ненадолго, чтобы привлечь внимание, прошу успокоиться и сесть. Не слушается.
— Если вам хотелось наказать нас, приступайте. Я готов и подчинюсь любому решению здесь присутствующих. Если вы хотите с нами что-то сделать, делайте это прямо сейчас!
— Молчать! — рявкаю я и улыбаюсь, получив от Ларрена эмоциональную волну удивления и ярости. То-то же. Будет знать, как распинаться в защиту того, кто сам себя в состоянии защитить.
Аргвар ослабляет поводок, позволяя мне сесть. Опускаюсь на свое место, между Ларреном и Терином, зло сверкаю глазами в сторону Аргвара и улыбаюсь его принцессе.
— Вот и нашелся тот, у кого голос громче, чем у Дуськи, — комментирует Вальдор Арвалийский.
— Зато у меня словарный запас богаче, — парирует бабушка моего котенка, худая длинноносая рыжая девица со следами магии Аргвара в ауре. Заклинание омоложения. Мой родитель знает, как завоевать симпатии местной публики.
— Арик, ну зачем ты ребенка при всех опускаешь? — продолжает княгиня, стрельнув в сторону Аргвара разноцветными глазами, — хочешь ремня ей дать, так делай это где-нибудь в укромном уголке.
— Государственных преступников, господа, положено казнить, а не позволять им устраивать скандалы в благородном обществе.
Я порадовалась, что была внимательна, когда потрошила память Ларрена и Терина, и сейчас все эти люди не были для меня незнакомцами. Всех их я знаю в лицо. Про казнь сказала королева Муриции — Миларка.
— А Вас, душенька, никто не спрашивает. Это наши преступники. Они на наших территориях гадили, — ехидно огрызается Дульсинея. — И вообще, Ларрен не по своей воле действовал, так что оставьте мальчика в покое.
— И Верлиозию не трогайте, — вмешивается мой котенок, — это вот его, папашу недоделанного, судить нужно.
— Это за что? — возмущается принцесса.
— За то, что вокруг тебя увивался вместо того, чтобы воспитанием ребенка заниматься, — объясняет княгиня и ехидно ухмыляется, — и вообще, мы не имеем права иномирских драконов судить. Так ведь, Ллиу?
Ллиувердан, которая сидит рядом с Кардаголом, выглядит не такой снулой, какой я привыкла ее видеть, но очень тихой и немного грустной. Когда княгиня обращается к ней, она вздрагивает, смотрит на нее внимательно, и отвечает:
— Конечно, так.
А потом она засмеялась. Смеющаяся Ллиувердан — это шок! Я никогда не слышала, как она смеется.
— Дусь! — не переставая посмеиваться, говорит моя родительница, — ну какого ответа ты от меня ожидаешь? Девочка — моя дочь.
— Ллиу, — княгиня разочарована, — ты могла бы с честной мордой соврать и помалкивать. Или за тридцать лет отупела слегка? Арик, что ты с ней такого делал, что она…
— Дуська! — рявкает Кардагол, — следи за словами!
— Кстати, да, Аргвар, что ты со мной такое делал? — интересуется Ллиувердан, — и зачем ты вообще так поступил? Трудно было попросить?
— Что?
Аргвар недоуменно смотрит на Ллиувердан. Как бы дико это ни звучало, но мне кажется, что он растерялся.
— Ар, ты мог просто придти к нам с Кардаголом, мы бы обсудили ситуацию и наверняка нашли более приемлемый выход, раз уж тебе так сильно захотелось потомство.