— Елена, — прокричала я, — если что, падай на пол! Виктор, ты отвечаешь за женщин и детей. Всем приготовиться к возможной резкой остановке, если начнется пальба. Будем рассыпаться по местности и прятаться.
И тут захрипело у меня во внутреннем кармане куртки. Я вздрогнула и тут же поняла и обрадовалась — рация! Как же я про нее забыла! Вот сейчас-то она была очень даже нужна! Выхватив из кармана, нажала кнопку:
— Слушает Надежда. Прием.
— Это папа, дочь, — услышала я родной голос. — Вы где? Прием.
— Папа, — закричала я, — мы в тридцати километрах от тебя и у нас в хвосте военный грузовик. Прием.
— Что делает? Прием.
— Пока только развернулся и следует за нами. Это могут быть свои? Прием.
— Нет, дочь, — услышала я тревогу в голосе отца, — это враги. Вам надо оторваться и как можно дальше. Если начнут стрелять, тут же остановись и сообщи мне место вашего нахождения. Будем пробиваться. Будь осторожна. Прием.
— Все поняла. Я так и говорила. А кто это? Прием.
— Это другая бригада, и она идет в обход по области. Хорошо вооружена. Постарайтесь уцелеть. Мы уже выдвигаемся вам навстречу. Прием.
Я сообщила наши координаты и повернулась к своим.
— Слышали! — радостно крикнула. — Отец сказал, что выручит нас. И будем делать всё, как он сказал. Поняли?
Повернулась к Эйтану.
— Все будет хорошо. Давай вперед и не бойся.
— Я и не боюсь. Только страшно за своих, — прошептал он сквозь сжатые зубы.
Машина нас нагоняла. Включили фары и мигали ими, показывая остановиться. Мы ехали, не снижая скорости. И тут я услышала частый стук.
— Ложись! — крикнул Симеон в салон.
Я поняла, что по нам открыли огонь. Мы не могли останавливаться, иначе съедем в обрыв. Надо выбираться. Автоматные очереди уже участились. Стреляли по колесам прицепа. Он пока загораживал нас от пуль. И тут услышали, как выстрелили его скаты, и наша машина потяжелела и затормозила.
Эйтан выругался вслух и заорал, что надо отцеплять цистерну иначе она утащит нас вниз. А там уже было не хило высоты.
— Что будем делать? — кричала я в салон.
— Надо отцеплять ее, — откликнулся Симеон. — Эйтан прав. Она уже тяжелит машину.
— Как! — кричала я сквозь вой мотора. — Останавливаться?
— Нет, — покачал головой он, — только на ходу.
— Как это на ходу?
— Надо пробраться назад и спустившись вниз отцепить фаркоп.
— Кто должен пойти?
— Я пойду, — откликнулся Симеон. — Я предложил, мне и идти. Но нужен еще подстраховщик, чтобы придерживать меня. Кто? — обернулся он в салон.
— Я пойду, — после недолгого молчания сказал Витек. — Больше некому.
Симеон кивнул.
— Значит так, слушай меня. Ты, как самый легкий, будешь снимать фаркоп с машины, я буду тебя держать за ноги. Как только снимешь, втащу и мы двинемся обратно. Понял? — Тот кивнул.
Я потеряла дар речи, сидела, прижав руки к груди, и смотрела на Симеона.
Он подмигнул:
— Все будет хорошо, поверь. Эйтан не глуши мотор. Езжай в том же темпе. Как оторвем прицеп, тогда и прибавишь скорость. Понял?
— Понял! — крикнул тот.
Они открыли окно и полезли вверх, хватаясь за решетки багажника и веревки. Сначала вылез Витек, за ним Симеон. С вражеской машины увидели их и перестали стрелять. Потом вновь возобновили. Пока это был одиночный автомат, что стрелял короткими очередями. Мужики передвигались по багажу, хватаясь за веревки и подпрыгивая вместе с машиной на неровностях дороги. И уже полез вниз головой Витек и принялся откручивать ручкой винт и поднимать рычаг соединения с машиной. Откинув последнюю цепочку, он прокричал втягивать его обратно. Прицеп начал отставать и машина полегчала. Мы уже вздохнули свободно, как услышали крик Симеона.
— Витька!
Я увидела в боковое зеркало, как упал он на дорогу и не встал.
— Тормози! — закричала я Эйтану.
Тот ударил по тормозам. Все закричали разом. Послышался сверху удар, и я поняла, что это упал Симеон.
И снова его крик:
— Не тормози!
Я вновь выглянула и увидела наш прицеп и как в него врезалась ехавшая за нами машина. Раздался взрыв, и огонь даже затронул и нас.
— Гони! — крикнула я Эйтану.
Он выжал сцепление. Мотор взревел и пополз вверх на последнем издыхании. Вниз мы уже спускались быстро и в полном молчании. Остановились на обочине. Услышала, как спрыгнул Симеон и забрался в салон. Он был бледен.
— ВитькА больше нет, — как-то отстранено сказал он.
Я зажмурилась, а потом уставилась на Эйтана. Тот слегка подрагивал. Сзади слышался какой-то скулеж. Это выл Митька.