Кто бы ни был передо мной, он тоже остановился. Казалось, ощущаю чужое дыхание: вдох, выдох. И сам дышал в такт. А затем вдруг послышался цокот когтей по мостовой. Он постепенно удалялся, и я остался один.
С кем бы я ни встретился, оно ушло. Почему-то не пожелало пообедать мною. На дрожащих ногах я едва добрался до дома, заперся на засов, упал на кровать и укрылся с головой покрывалом, даже не разобрав покупки. Меня трясло долго. Подкидывало над кроватью, душило. И лишь ближе к вечеру удалось взять себя в руки. Зажег светильник, чтобы не оставаться в полумраке, и принялся за приготовление ужина. Это отвлекало. Правда, все ножи в моем распоряжении были тупыми, и мясо я кромсал, пока совсем не стемнело. Еще дольше оно варилось, и мой поздний ужин был готов лишь к полуночи. Зато засыпал сытым. Был уверен, что просплю до самого утра, однако когда открыл глаза, все еще было темно. А главное — снова ощущалось чужое присутствие.
Нет, это не было существо с улицы. Я поднялся и вышел в общую комнату. Привычно пусто, только лучи лунного света, льющегося сквозь окно, чертили узоры на полу. Но я был не один, готов поклясться.
— Кто ты? — замирая от страха, спросил у пустоты. — Покажись.
Тишина…
— Покажись, слышишь?
Что-то скрипнуло, но это, скорее, был ветер.
— Ты испугаешься, — вдруг прозвучал детский голосок. — И убежишь, а ты мне нравишься.
— Не убегу, — пообещал невидимке.
— Хорошо, — вздохнул мой собеседник, и посреди комнаты проявился белый силуэт. Ребенок. Девочка лет восьми, в пышном платьице, аккуратных туфельках, с лентой в волосах. Конечно, мертвая.
— Здравствуй, — помахала мне ладошкой.
— Здравствуй.
Надо же, начал привыкать. Даже страх исчез.
— Как тебя зовут? — поинтересовалась моя соседка.
— Зардан, — ответил я. — А тебя?
— Молли.
— Это твой дом?
Молли отрицательно качнула головой.
— Нет, моего дома не осталось, — сказала она. — Он был на соседней улице, но его сожгли. Поэтому я не привязана к месту, только не могу выйти за границы района.
— Проклятие? — понял я.
— Не совсем. — Девочка пожала худенькими плечиками. — Почему ты поселился здесь, Зар? Тут ведь никто не живет.
— Потому, что я маг.
Молли улыбнулась. Странная улыбка на лице призрака.
— Мой папа тоже был магом, — поделилась она. — И я бы стала, когда выросла, но не успела. У тебя в семье есть еще маги?
— Нет.
— Значит, были когда-то. Сила иногда спит несколько поколений, а потом просыпается. Раз ты маг, тогда понятно, почему Сай тебя не трогает.
— Сай — это кто? — спросил изумленно.
— Это папин пес, — пояснила Молли. — Мы и погибли втроем: я, папа и Сай. А мама еще до этого.
Снова стало не по себе. Может ли быть, что местные жители убили не только мага, но и его дочь? Она ведь совсем кроха, и силы у неё не было.
— Сай часто гуляет с папой. — Молли приподнялась над полом, чтобы не смотреть на меня снизу вверх.
— Я думаю, что видел сегодня твоего пса, — вспомнил стук когтей.
— Днем он гуляет один, стережет улицы. А ночью ходит с папой.
— А ты? — спросил я. — Почему не с ними?
— Потому что папа изменился, — вздохнула Молли. — Его сила стала черной, когда пришли те люди. Он пытался защитить меня, но не смог, и тогда проклял их. Я пыталась подойти к нему или позвать, но не получается. Ко мне прибегает только Сай. Он меня защищает. Хочешь, я вас познакомлю?
— Да как-то не очень, — ответил искренне, вспомнив ощущения днем. — Это ты ходишь по моему дому ночами?
— Я. Нас тут всего-то трое. Если появляются чужие, папа их прогоняет. Ты не бойся, Зар, тебя никто не тронет. Живи, сколько захочешь. Только можно мне иногда к тебе заглядывать?
— Да, всегда, когда пожелаешь.
Наверное, этой малышке здесь одиноко. Булочник говорил, земля была проклята лет семь как. Получается, что вот уже семь лет Молли заперта тут.