Опустился на колени, прислонил обе ладони к стволам и воззвал к Эррею:
— Пресветлый владыка земли и неба, вод и полей, морей и равнин, услышь мой глас и дай ответ, куда приведет мой жизненный путь.
Затем развязал узелок, ножом разрезал хлеб на два равных ломтя, затем вырыл ямку, опустил туда камень и один ломоть хлеба, закопал все и съел свой ломоть, разделяя пищу с деревьями-покровителями. Прислонил обе ладони к теплым, шершавым стволам, прикрыл глаза и постарался отвлечься от всего, что занимало голову.
— Зардан.
Меня снова кто-то звал, а я не мог сказать, это мужской или женский голос. Он шептал что-то на непонятном языке, затем снова называл мое имя. Это и есть знамение? Что происходит? Снова сосредоточился — и вдруг ощутил, как на лоб опускается прохладная ладонь.
— Зардан, мальчик, не открывай глаз, — снова тот же шепот.
— Кто ты? — тихо спросил я.
— Тебе не нужно знать имени, чтобы почувствовать. Не нужно видеть, чтобы понять. Поверь своему сердцу.
— Я верю, — откликнулся эхом.
— Впереди долгий путь. Благословляю тебя на великие дела.
И стало так тепло и спокойно, как не было никогда в жизни. Но вдруг подул ледяной ветер, и я услышал совсем другой голос:
— Я приду за тобой. Приду…
Резко распахнул глаза. Вокруг никого не было, а на стволах берез таял золотистый отпечаток от моих ладоней. Я кинулся домой. Сначала быстро шел, затем побежал, все ускоряя и ускоряя шаг. В родное село влетел, будто кто-то гнался следом. У дома уже расставляли длинные столы. Сестры помогали накрывать их белоснежными скатертями.
— Зардан! — Мама увидела меня первой и поспешила навстречу. — Мальчик мой, как все прошло? Ты почему такой мокрый? Что не так?
— Я… — задыхался от бега. — Я слышал, мама. Слышал голос!
— Голос? — Мамины глаза стали большими, круглыми. — Кто с тобой говорил?
— Не знаю, он сказал… Сказал верить сердцу, потому что впереди долгий путь и великие дела.
— Какое счастье! — Мама крепко меня обняла. — Это был Эррей, он говорил с тобой!
Она так радовалась, что у меня не хватило сил рассказать ей о втором голосе и его странной угрозе. Пусть так. Пусть считает, что все будет хорошо. Может, и у меня получится в это поверить.
— А, Зардан! — Следом за мамой на порог вышел отец. — Как ты, мальчик мой?
— Лукас, Эррей предсказал нашему мальчику великое будущее, — бросилась к нему мама.
— Я рад, — усмехнулся отец и похлопал меня по плечу. — А теперь пусть будет праздник! Идем, сын, я отдам тебе наш подарок.
Я не ждал ничего особенного, но когда увидел в руках отца меч, самый настоящий меч, едва не умер от радости. Вряд ли хоть один мальчишка в нашем поселке мог похвастаться, что у него есть собственный меч.
— Я договорился с Митридом, нашим соседом, чтобы он научил тебя сражаться, — добавил отец. — Как знал! Какой же воин без меча?
Никто не говорил, что мне предсказано стать воином, но отец все истолковал по-своему, а я не собирался ему возражать. Главное, что сегодня мне достался лучший подарок в мире.
— Покажи! — Тут же подлетел Тим.
— Обойдешься, — шикнул я. — Мое!
— Не будь жадиной.
И мы с братом с благоговейным трепетом вытащили меч из ножен. Я касался массивного на вид, но легкого даже для моей руки клинка, витой рукоятки, украшенной защитными знаками Эррея, и млел от удовольствия, до конца не веря, что мечта стала реальной.
— Везет тебе, — протянул брат.
— Да ладно, может, тебе в следующем году подарят такой же, — сказал я.
— Не подарят, тебя родители больше любят.
Да ладно! Я думал о Тимоне точно так же. Мы оба рассмеялись, тыкая друг друга локтями в бока, а затем умчались на улицу, наблюдать, как сестры накрывают на стол. Мама считала, что к такой ответственной работе нас допускать нельзя.
Впрочем, мы с Тимом были только этому рады. Зачем работать, если можно скакать вокруг и радоваться жизни?
— Тебе же уже шестнадцать, — смеялся брат, — а все прыгаешь, как заяц.
— Сам ты заяц! — Я тут же оскорбился. — Не буду давать тебе мой меч, будешь год ждать своего. И то никто не говорил, что подарят.
Тим тут же насупился. В свои пятнадцать он был сущим ребенком. Как, наверное, и я. Но упустить такой повод его подразнить? Ни за что. И я с видом победителя удалился в дом, чтобы еще раз прикоснуться к своему счастью и поверить, что это не сон. Брат тут же примчался за мной. Он выглядел угрюмым и смотрел просительно, поэтому прогонять его я не стал. А снаружи уже начали собираться гости. Пришлось бросать свои забавы и выходить навстречу.