- Там, куда ты его послала.
Та, конечно, поняла, что он ушел в горы за эдельвейсом.
Уйти-то ушел, но назад не вернулся.
Ни на другой день, ни на третий, ни через неделю, ни через месяц. Мать выплакала все глаза, но и молодая невестка, обнаружив, что беременна, стала тоже горевать. Вспоминала, что не был он так уж плох, вспоминала их прогулку за черемшой, вспоминала, что всей душой он любил ее и, как видно, погиб, выполняя ее каприз.
Свекровь затаила злобу, но виду не подавала. Дождалась, когда невестка родила сына, дождалась, когда ему исполнился годик, и только тогда высказала Фатиме все свои обиды и выгнала незадачливую невестку, заставив оставить внука у себя.
- Как же так, Зарема? - перебила рассказчицу младшая сестра. - Ну, если муж прогонит провинившуюся жену и оставит себе сына, то это понятно. А тут, почему ее домой отослали, а мальчика оставили. Отца-то у ребенка нет! Что ж он теперь без матери и без отца будет жить?
- Что поделаешь, Сальминат? Наши обычаи суровы. Родившиеся в браке дети принадлежат семье отца, а не матери. Поэтому Фатима не могла возражать.
Мстительное удовлетворение ей доставляло сознание, что она сохранила втайне от родителей Борисби, что к каждому дню ее рождения она получала в подарок деревянную резную шкатулочку, в которой лежал живой, не увядший, явно сорванный совсем недавно, цветок эдельвейса.
С темно-зелеными листочками, сам белоснежный, с нежно-бежевыми тоненькими метелочками, словно усиками, похожий на светлоголового взъерошенного подростка, с чуть заметной еще растительностью над верхней губой. Приносили шкатулку каждый раз разные люди. Они быстро уходили, не отвечая на вопросы Фатимы, заставляя ее теряться в догадках.
То ли шутит кто-то над молодой вдовой, шутит зло и жестоко, зная, как пропал ее муж? То ли это весточка с того света, но кто ее посылает? И тут уж невольно закрадывалась мысль, заставлявшая екнуть ее сердечко и разрумяниться щеки. Все-таки жив Борисби, он не погиб и помнит о ней, любит ее, и не идет к ней только потому, что еще не знает, что она ждет его, только его, и хочет жить с ним и их сыном.
Фатима, изгнанная свекровью из дома, не захотела возвращаться с позором в родной дом. Она пришла к своей подруге, нашей бабушке, и рассказала ей все-все без утайки, показала засушенные эдельвейсы, взяла у подруги немного денег и теплой одежды и согласилась на предложение бабушки воспользоваться их конным экипажем с кучером, чтобы уехать в Дербент.
У бабушкиной родни испокон веков есть дом возле дербентского рынка. Ты ведь знаешь, он такой просторный, что комната для одной бабушкиной подруги спокойно отыскалась. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Фатима с самого утра уходила на дербентский рынок и бродила там, среди рядов, всматриваясь в лица людей, и, надеясь в глубине души, что встретит случайно своего суженого. Ей было грустно оттого, что приближался день ее рождения, и, если принесут шкатулку, то ее получат родители Борисби. А ведь они шкатулку с эдельвейсом ей не отдадут.
До дня рожденья Фатимы оставался еще месяц, когда судьба послала ей встречу на рынке с одним из молодых людей, чаще других привозившего ей в Кусумкент шкатулку с эдельвейсом.
- Мне надо с тобой поговорить, - заявила Фатима, вцепившись намертво парню в рукав.- Если ты попытаешься убежать, я начну кричать, что ты на меня напал, и тебя прикончат на месте.
- Что тебе надо от меня? Отвяжись! - парень пытался вырваться, но Фатима, держала его крепко, понимая, что в нем ее последняя надежда.
- Отвяжусь, - пообещала Фатима, - но прежде ты мне расскажешь, кто посылал тебя в Кусумкент с деревянной резной шкатулочкой для меня?
- Бродяга в лохматой папахе платил мне за это,- ответил парень. - Только просил о нем самом никому не рассказывать. Клятву с меня взял.
- Ты хочешь, чтобы я закричала? - показав, что теряет терпение, спросила у парня Фатима.
- Нет, не кричи. Уже два года прошло, как я привозил в Кусумкент ту шкатулку, а год назад я не согласился, потому что узнал кое-что о нем и очень испугался.
- Чего ты испугался?
- Здесь говорят, что он колдун, потому что живет там, где никто жить не может.
- Говори, говори, где он живет? - спросила Фатима так поспешно, что слова ее выстроились в скороговорку.
- Вот пристала! Да отцепись ты!- попытался отдернуть руку парень. Но, убедившись, что из цепких рук Фатимы ему вырваться не удастся, решил чуть приподнять завесу секретности и, сделав устрашающую мину, все же сказал: - Пожалеешь, если узнаешь, где он живет. Здесь неподалеку в горах есть ущелье Призраков. Там в пещеру не раз случайно заходили люди, так, из любопытства, и никогда назад не возвращались. Об этом все давно знают, а муж твой в этой пещере живет. Каждый год в одно и то же время приходит на дербентский рынок, посылает кого-нибудь в Кусумкент со шкатулкой, чтобы тебе отдали в руки, платит за это, а потом купит, что ему нужно, и уходит назад в пещеру. Пещера видна с дороги и его там не раз видели. Чем он там занимается, на что живет, никто не знает. В этом году он еще не приходил. Он приметный. Папаха всегда у него на голове - и зимой, и летом. Кое-кто поговаривает, что голова его под папахой бинтами обмотана.