- Ты что, не поняла? Я ухожу! Какой костер?! Какая вода?! Это долина ужасов, понимаешь?! Ты сюда рвалась, ты хотела узнать, где живет твой муж? Я тебя сюда привел. Чего тебе еще? Ты задумала сама пропасть и меня заодно погубить? Не получится! Я ухожу и даже до утра здесь не останусь.
Их разговор происходил на накатанной телегами дороге, большой петлей поднимающейся от подножия холма, откуда они пришли сюда. Дорога с правой стороны огибала Долину Призраков и уходила выше на следующую гору, где неподалеку, видимо, располагалось селение, потому что туда мимо них прошли две женщины и мужчина, плетущийся позади. Женщины на головах и за плечами несли какие-то мешки и ящики, а шедший сзади них мужчина нес в руках только маленький и очень легкий на вид узелок.
- Это тоже обычай нашего народа, Зарема - прервала сестру Сальминат. - «Если у человека нет слуг и осла, человек запряжет женщину». Ты такую поговорку знаешь?
- Помню ее, конечно. Для дагестанца ниже его достоинства носить продукты или детей, если у него есть женщины, но я бы не хотела, чтобы кто-нибудь когда-нибудь кого-нибудь из нас с тобой запряг вместо осла.
- Наши родители об этом позаботятся, надеюсь. Ведь род наш не простой и за бедняков нас не выдадут. Рассказывай, Заремочка, дальше. Извини, что перебила.
- Я тебя, Сальминат, понимаю. В свое время я тоже удивилась, что бабушка в своем рассказе подчеркнула для нас эту подробность. Ведь она нашу маму воспитала, а мама, ты же знаешь, женщин и за людей не считает. Мужчины, на ее взгляд, главные хозяева жизни, а женщины обязаны родить и воспитать детей так, чтобы они воспринимали обычаи предков как нечто незыблемое и священное. Ну, как, будешь слушать дальше, Сальминат?
- Рассказывай, конечно, мне очень интересно. Только удивительно, что мама нас до сих пор не загнала домой. Мы ведь уже, наверное, и ужин пропустили, - всматриваясь в темнеющий на фоне светлого еще неба дом, удивленно сказала Сальминат.
- Мама выходила на балкон и видела нас, - успокоила сестру Зарема. - Мы же ничего плохого не делали, о чем ей беспокоиться? А поужинать мы всегда успеем на кухне, никому не мешая. Хотя мне вообще-то и фруктов хватило.
Зарема села на коврике и продолжила рассказывать. Сальминат поспешила тут же прижаться к ее теплому боку.
Проводник резко повернулся и, не прощаясь, почти бегом, стал спускаться по дороге в ту сторону, откуда они пришли, а Фатима, недолго проводив его взглядом, отвернулась и стала всматриваться туда, где была пещера, и куда неодолимо рвалось ее сердце. Сразу за дорогой, на взгорке не было растительности, кроме травы и грибов, шляпки которых блестели под закатным солнцем, как большие серебряные монеты. Ты ведь знаешь, Сальминат, дагестанцы грибов не едят, поэтому в наших краях им раздолье.
- Я даже толком не знаю, какие они, как выглядят? - спросила Сальминат.
- Гриб, будто маленький столик на одной ножке, представляешь? Но размером в половину ладошки. Бабушка сказала, что русские их варят и жарят, и в углях запекают, и на зиму засаливают. Интересно, вкусно это или нет?
- Может, когда-нибудь попробую, - задумчиво произнесла Сальминат.
- А не побрезгуешь? Говорят, что французы лягушек едят, что же, ты и лягушек попробуешь? - спросила Зарема.
- Не знаю. А вдруг я когда-нибудь попаду во Францию? Случайно! Что ж я там голодать должна, если не ем лягушек?
- Конечно, в жизни все может быть. Думаешь, Фатима, про которую я тебе рассказываю, думала когда-нибудь, что одна-одинешенька осмелится пойти в Долину Призраков, которой все боятся, что она будет бродить по горам с незнакомым молодым мужчиной, что будет спать на земле, мокнуть под дождем и радоваться, если удастся разнообразить свой скудный рацион в дороге собранными своими руками ягодами и орехами. Ведь она очень кичилась своим знатным происхождением и тем, что никогда не выполняла работу простых людей, но вот пришлось ей уйти на поиски любимого и она все вытерпела, все перенесла и выстояла...
Знать бы в ту минуту молодой и безмятежной рассказчице Зареме, что уже очень скоро, уже вот-вот, встретит она свою единственную любовь и из-за этого вся жизнь ее перевернется. Ни за что не поверила бы в этот вечер Зарема, что она сама, такая же беззаботная в детстве, неприученная к тяжелой работе, непривыкшая к холодам и лишениям, как и героиня ее рассказа, Фатима, уйдет, не оглядываясь на скандалы отца и обиды матери, на пересуды соседей и проклятье родни отвергнутого жениха, уйдет за своим любимым Сашей Коваленко на фронт, чтобы отыскать его в этой нечеловеческой мясорубке, чтобы помочь, и, если не спасти, то хотя бы до последней минуты быть с ним.