Выбрать главу

— Он тоже моряк.

— Ну, значит, ты совсем наш, моряцкий, — улыбнулся капитан первого ранга.

— Может, вы его знаете? — с надеждой спросил Шурик. — Леонтьев.

— Командир «Азарта»! Василь Василич! Капитан второго ранга! — раздались возгласы.

— Да! Знаете? А где он сейчас?

Сразу стало тихо.

— Кто не знает на Балтике твоего батю, хлопчик? — проговорил капитан первого ранга. — Нет таких. Все друзья его. А вот где он… — Моряк беспомощно развел руками.

На большой узловой станции сержанту Харичеву и балтийцам надо было сходить.

На прощанье моряки дали мальчику огромный сверток с пачками сахара, конфетами, салом, консервами.

— Это тебе на дорогу, — сказал капитан первого ранга. — А вот здесь, — он протянул мальчику небольшой блокнот, — записаны фамилии наши и адреса: домашние и служебные. Если плохо будет тебе или грустно станет, напиши, всегда поддержим.

После ухода моряков в вагоне стало пустынно и тихо. Шурик слушал перестук колес и думал о том, как много в Советском Союзе хороших людей, которые совсем непонятно почему, за что очень добры к нему, беспокоятся о его судьбе. Мальчик вспомнил солдат, подобравших его раненного, вспомнил доктора Кошубу, Тоню, других врачей и сестер. Как заботливо ухаживали они за ним!.. Сержант Харичев уговаривал ехать к нему в Сибирь… А эти моряки, которых он впервые увидел несколько часов назад и которые стали близкими и родными! А раненые в госпитале! Сейчас Шурик уже не сомневался, что и Галя и Вовка Кошуба окажутся такими же простыми, сердечными.

Незаметно для себя он заснул.

Во сне он стонал и ворочался. Старый проводник, отказавшийся от пенсии и возвратившийся на транспорт как только началась война, несколько раз подходил к нему и поправлял одеяло.

ТЫ ДОМА!

Поезд пришел в город рано утром. На вокзале Шурика никто не встретил. Мальчик растерянно огляделся. Может быть, дети Кошубы недовольны, что он к ним едет, и лучше было пойти в детдом или остаться у Тони? Но раздумывать было уже поздно. Шурик медленно побрел к воротам с надписью «Выход в город».

На вокзальной площади он остановился, чтобы спросить у кого-нибудь, как найти улицу Шаумяна. Из-за угла здания выбежал мальчик. Шурик изумленно посмотрел на него. Мальчишка был одет в военную казачью форму! Позванивали шпоры, на боку висела настоящая шашка. Но самым удивительным было не это: на груди у него сверкал орден!

Мальчик и огромный серебристый пес, бежавший рядом с ним, помчались на перрон.

Письмо отца о том, что приедет Шура Леонтьев, было получено около месяца назад. И брат и сестра, особенно общительный Вовка, очень обрадовались. Обоим было приятно сознавать, что они могут помочь мальчику из города-героя.

В комнате отца, которой полностью завладел Вовка, они поставили еще одну кровать. Галя договорилась, что Шурик будет заниматься в Вовкиной школе, приготовила ему учебники, тетради. Но сколько брат и сестра ни ломали головы, они так и не смогли придумать, что еще можно заранее сделать для Шурика. Они стали терпеливо ждать его приезда. Однако Шурик почему-то задерживался.

Вечером в субботу Галя ушла дежурить в госпиталь, а Вовка засиделся за книгой, лег уже под утро и крепко уснул.

За окном начал сереть ранний апрельский рассвет, когда его разбудил стук в дверь. Принесли телеграмму. Вовка развернул сложенный вчетверо листок. Какая-то медсестра Тоня просила встретить Шурика сегодня утром.

Вовка заметался по квартире. Так детально продуманный план встречи рушился. Не были приготовлены праздничные пироги, да и встречать приходилось одному, а не с сестрой.

Он поспешно оделся в свой праздничный костюм.

У двери, смотря на хозяина просящими глазами, повизгивал Верный.

— За мной! — скомандовал Вовка.

До прихода поезда оставалось десять минут.

Мальчик бежал что есть силы и все же опоздал. Перрон был пуст. Вовка вышел обратно на привокзальную площадь.

Неподалеку стоял худенький мальчик с бледным лицом. На нем была теплая тужурка, видимо переделанная из шинели, и армейская шапка, у ног лежал чемоданчик с грудой каких-то свертков.

Несколько мгновений Вовка рассматривал мальчика, потом неуверенно спросил:

— Шурик?

— Шурик! — радостно отозвался тот.

Лицо Вовки расплылось в улыбке. Она была настолько приветливой, что у Шурика навсегда пропали опасения, что в семье Кошубы он может прийтись не ко двору.

Через полчаса они, оживленно разговаривая, вошли в квартиру. Навстречу выбежала только что пришедшая из госпиталя Галя. Она сразу поняла, кто перед ней, и повела себя с Шуриком так, словно это ее любимый, уезжавший куда-то братишка.