— Наши! Казаки! Партизаны! — раздавались крики.
Вряд ли кто из женщин заметил, что перед ними всего лишь подростки. Для них это первые освободители.
Обнявшись с какой-то немолодой женщиной, плакал Вовка.
— Говори, сынок! Чего-нибудь говори! — сквозь слезы просила женщина.
Вовка увидел устремленные на него родные, счастливые глаза и долго не мог ничего сказать.
— В общем, — проговорил он наконец, — фашисты здесь больше не будут.
И срывающимся мальчишеским голосом крикнул:
— Да здравствует Советская родина!
