Трасса, которую предстояло преодолеть подпоручнику Сенкевичу, была самой трудной. Офицер Клюба решил атаковать перевал с трех сторон. Главные силы должны были ударить с востока, подпоручник Крыгер — с юга, а подпоручник Сенкевич — с севера. Этой дорогой почти никто не ходил, а во многих местах она была даже непроходимой для обычного человека: глубокие овраги и расщелины, крутые склоны, быстрые горные ручьи. Эти препятствия преодолевали различным образом. Один из оврагов был настолько глубоким и крутым, что, казалось, перейти его невозможно. Однако горные стрелки предвидят любую неожиданность. Они не отправляются в горы без альпинистского снаряжения. Двое бойцов спустились на веревке на дно пропасти. Они перебрались через текущий внизу ручей и, используя скальные крючки, кошки и молотки, оказались на другой стороне. Они тянули за собой трос, другой конец которого был укреплен там, откуда они спустились.
Около часа продолжалась подготовка воздушного моста над ущельем. Восемь тросов соединили оба края оврага. С учетом разницы в уровнях — один край был выше, другой ниже — началась переброска бойцов и снаряжения. Она проходила успешно. Первыми перебрались бойцы с ручными пулеметами, за ними — подносчики патронов с коробками боеприпасов. Оказавшись на другой стороне, они быстро заняли огневые позиции, чтобы прикрыть остальных товарищей. За бойцами перетащили термосы с продуктами, рацию и т. д. Все это делалось удивительно ловко и быстро. Для бойцов это было привычное дело, которым они занимались десятки раз как в армии, так и в гражданских условиях.
Должен сказать, что мои ощущения от такой транспортировки были отнюдь не самыми приятными. Ведь тросы натянуты почти до предела, и бывает, что в результате трения они лопаются. Когда, судорожно держась за трос, я оказался над скалистой пропастью, самообладание вдруг покинуло меня. Хорошо, что я привык к таким ситуациям и знал, что оно вернется, как только я коснусь земли. Так было всегда. Тросы зловеще звенели, каждый взгляд вниз вызывал головокружение. Для моих нервов это было чрезмерное испытание, но все закончилось благополучно. И снова в путь — по склонам и долинам. В дороге то и дело возникали новые препятствия. То надо было подниматься вверх, то спускаться вниз. Больше всего хлопот доставляли «раненые». Преодолевая крутые скалы, мы пользовались альпийскими тележками и лифтами. С каждым часом кольцо вокруг перевала сжималось.
Самая легкая трасса досталась подразделению, получившему задание нанести удар по противнику в лоб. Оно имело в своем распоряжении лошадей, которые использовались как вьючный транспорт. Они тащили на своих спинах значительно больше снаряжения, чем могли нести люди. Подразделение во время атаки на перевал должно было играть решающую роль, и Клюбе было важно, чтобы бойцы его не очень устали и в то же время имели как можно больше огневых средств.
Приближалось время полной боевой готовности. Подразделения по мере подхода к перевалу, а следовательно, и к противнику соблюдали все большую осторожность, широко использовали маскировку. На большинстве бойцов были маскировочные халаты, лошадей держали в поводу коротко, чтобы не фыркали.
О противнике было известно теперь почти все. Вести дальше разведку не имело смысла. Поручник Стравецкий со своими разведчиками получил теперь другое задание. Его конники должны были пробраться в неприятельский тыл и организовать там засаду для отступающих парашютистов. Перед Стравецким были на выбор две дороги, которые вели на западную сторону перевала. Одна шла по склону возвышенности, была без крутых подъемов и спусков, но находилась в зоне наблюдения противника. Другая была более безопасной и короткой, но доступ к ней преграждала довольно широкая река, и прежде всего почти трехметровый крутой берег. Стравецкий выбрал вторую. Однако лошади, подойдя к обрыву, не хотели прыгать в воду с этой высоты. Они подбегали к берегу и останавливались как вкопанные. Поручник сам дважды бросался вперед, но безуспешно. На третий раз он заставил лошадь перейти на галоп. Животное подняло вверх передние ноги — пятиться оно уже не могло — и вынуждено было решиться на прыжок. За ним начали прыгать во вспенившуюся воду другие лошади, и спустя минуту они уже вылезали на противоположном берегу и в несколько прыжков достигали леса.